Фригидная для оборотня многоженца

И я как наивная овечка шагаю в капкан. Послушно съедаю приманку за приманкой. И не хочу останавливаться. Мне хорошо с ним. Так хорошо, как никогда не было в жизни. И это пугает сильнее. Пусть бы лучше сразу показал ненависть. Пусть бы мстил. Тогда я была бы готова к боли. А так… Хочу обнять… Ощутить его жар… И сбежать. Как можно дальше. От искушений, которыми вымощена дорога в ад.

Поднимаюсь с постели. Лихорадочно бегаю по комнате, в поисках одежды. И только потом соображаю, что мы у него в комнате. Он плавит мой мозг. Окончательно. Бесповоротно.

Волк откинулся на подушки. Да, я была права, все же его желание стоит колом, призывает меня вернуться в кровать. Так и манит. И это я только мимолетный взгляд бросила. Что со мной происходит? Я ведь даже неспособна испытать удовольствие, а все равно хочу прикасаться?

— Зачем тебе одежда, нагота так естественна, — насмешливый бархатный голос скользит по телу, и резонирует покалываниями в сосках.

— Мне нужно одеться, — направляюсь к двери.

В мозгу стоит установка — надо прикрыться. И при этом мне не стыдно. Есть небольшое смущение. Но мне нравится жаркий взгляд оборотня. Я наслаждаюсь, как его глаза проходятся по моему телу. Никто и никогда не смотрел на меня с таким вожделением.

— Хочешь, оденься, — пожимает плечами. — Потом возвращайся, составишь мне компанию за завтраком.

Киваю. Пулей вылетаю из его комнаты. Кровь закипает. Пульс стучит в висках. Дыхание, словно пробежала несколько километров. Что он со мной делает?

Принимаю душ. Одеваю, длинный сиреневый сарафан. Стараюсь привести мысли и эмоции в относительное спокойствие.

При виде завтрака урчит живот. Запахи сводят с ума. Невольно облизываюсь, взглянув на Рэймонда. Он выглядит как самое аппетитное угощение.

Сажусь на другой конец стола. Дальше от искушения. Ем. Смотрю только в свою тарелку. Он общается со мной непринужденно. И при этом ощущаю обжигающий взгляд черного золота. Притяжение неведомой колдовской силы между нами нарастает. Становится невозможным.

— Мы скоро вылетаем, — замечает небрежно.

— Возвращаемся туда, — вилка выпадает из рук и соскальзывает на пол. Падает со звоном. Вздрагиваю. Сказка разбивается. С шумом разлетается на осколки.

— Домой, — в голосе едва уловимая нотка грусти.

Или я хочу ее слышать, и додумываю то, чего нет.

— Это твой дом. Не мой… И никогда моим не будет… Не хочу туда… — возвращение у меня ассоциируется с беспроглядной тьмой. Она окутает нас, как только мы окажемся в городе. Осознаю четко.

Бесшумно подходит. Опускается на колени. Поднимает вилку. Кладет руку мне на ногу. Откидывает платье, добирается до обнаженной кожи. Накрываю его руку своей ладонью. Слегка сжимаю.

— Рэй, пожалуйста… давай еще останемся, — прежде чем успеваю себя одернуть, наклоняюсь и целую оборотня. Мимолетный поцелуй, едва уловимое касание, а внутри становится так сладко. Смотрит на меня, склонив голову. Очень долго. Золотые вкрапления в глазах пробираются в душу. И взрываются там щемящей сердце нежностью.

— Хорошо. На один день. Полетим завтра…

Отсрочка. Ничтожно маленькая отсрочка. Она ничего не изменит. Один день до… Закрываю глаза. Запираю непрошеные слезы на замок. Тянусь к нему. Сползаю со стула, обнимаю и утыкаюсь носом в шею. Объятия, которые подарили покой, и навсегда его лишили.

Глава 37

Я решила взять все, что может дать день сегодняшний. Пусть от тяжелых мыслей не убежать. Но от них можно ненадолго отгородиться. У меня еще будет время познать боль сполна, почему-то в этом не сомневаюсь. Так зачем сейчас отказывать себе в маленьких радостях?

Рэймонд повел меня на прогулку. Одел только шорты. И то только по моей настоятельной просьбе. Насколько бы прекрасным ни было его обнаженное тело, но постоянно видеть налитый желанием орган — это слишком интимно, неприлично. Да, и боялась я своих мыслей и желаний. Во мне зарождалось то, чего и в помине не ожидала испытать.

Мы идем, держась за руки. Улыбаемся, весело непринужденно. Сбросили маски. Позволили природе обнажить души. Неспешная беседа. Оборотень оказывается отличным рассказчиком. Удивляюсь, как много всего он знает. Насколько тонко чувствует мир. На неподвластном для обычного человека уровне.

Нет грубых приставаний. Нет этой неприкрытой наглой похоти. Он нежный. Деликатный. И удивительно расслабленный. Мне кажется, только сейчас он позволил себе быть собой. Так же как я запер тревоги на замок.

Во мне все больше просыпается осознание — если бы не жуткие обстоятельства, я смогла бы принять его полностью. Нет в нем ничего отталкивающего. Пугающего. Даже волчья суть скорее привлекает. Он смог победить мой страх оборотней. Перевернуть сознание.

И в душе мне хочется, что бы и фригидность была сломлена под его напором. Несбыточные мечты. Этому никогда не случится.