Фрикадель

Юлечка саркастически хмыкнула:

– Ну-ну!

Она почесала нос и продолжила:

– А я, хоть, по мнению некоторых, и произошла от обезьяноособи и не умею впадать в спячку на века, летать, и все такое… Зато стихи сочинять умею! Быстро! Вот! Например…

Девочка наморщила лоб, и с полминуты сосредоточенно бурча себе под нос, выдала «страшилкинским голосом»:

Лемурийский ктототам

За Никиткой по пятам

Ходит-бродит день и ночь,

Хочет в яму уволочь!

Никитка, чтоб подзадорить расшалившуюся сестричку, не замедляя шага, резко присел на корточки, подставил фонарик к подбородку, изобразил жуткую рожу и взвыл:

– У-у-у! Я злой и страшный ктототам! Поймаю Юльку – не отдам!

От неожиданности Юлечка едва успела затормозить. Но Фрикадель, поспешавший позади девчонки, и время от времени слизывающий со стен пещеры жирных слизней, не смотрел себе под ноги и со всего маху налетел на остановившуюся девочку. Юлечка, потеряв равновесие, повалилась на брата.

Хохочущая куча-мала возилась на твердокаменном полу, пытаясь разобраться – где, чьи ноги, руки, лапы и хвосты. Однако ребята на удивление быстро вскочили, каким-то седьмым чувством осознав, что под землей не стоит долго валять дурака. А их фиолетовый, изрядно помятый друг поскакал вперед – улавливая ветерок, дующий, вероятно из близкого выхода.

Атолл во тьме

Атолл погружался во тьму. Из белого города в багряном лесу не доносилось ни звука. На улицах, площади и балюстрадах дворцов стояли высокие люди в ярких одеждах, находящиеся в каком-то страшном оцепенении. Золотокожие мужчины, женщины и дети распахнутыми остекленевшими глазами смотрели в багровое небо. Они казались живыми статуями. Сизо-розовые тучи застилали солнце, и, казалось, они задевают чернильными краями величавые городские башни.

В небе над городом черной стаей зависли несколько сотен угловато-уродливых полетных дисков.

Мохнатые низколобые люди управляют ими. Люки откинуты, и носатые воины с ненавистью смотрят вниз – на белый город. Скоро все будет кончено – застигнутые врасплох золотокожие, не ожидавшие внезапного мозгового удара, погибнут. Мохнатые верно рассчитали время. Старейшин, ведущих этот народ за собой, в городе не было. Под смертельное, разрушающее саму человеческую сущность, излучение попали все жители белого города. Они уже погибают. Все до единого.

Только старейшины могли дать достойный отпор злобному и завистливому разуму мохнатых. Но они возводили подводные пирамиды, в долине великого Сфинкса. Туда захватчики сунуться не посмели. Они поквитаются со старейшинами позже, когда теми овладеет отчаянье оттого, что весь их народ уничтожен.

А под толщей океанских вод, на зеленом песке стоял, светящийся розовым перламутром, белый летающий корабль старейшин.

Пятеро золотокожих людей неподвижно сидели возле него правильным кругом, сплетя под собой согнутые в коленях ноги и полузакрыв глаза. Радужная ткань их крылатых туник развивалась в такт движению воды. И лишь едва заметно трепетавший носовой завиток говорил, что они живы и дышат.

Монументальные белые пирамиды выпустили из острых верхушек лучи золотистого света. Лучи прошли сквозь толщу океанских вод и рассеялись в воздухе облаками. Антрацитово поблескивающие черные корабли замерли в воздухе. Их хозяева не могли пошевелиться, чтоб улететь и скрыться от этих, убийственных для них облаков – чистейшей энергии.

Разум мохнатых колдунов в страхе заметался и закричал безмолвным криком.

Светлые облака, расстелившись золотым туманом, неспешно поглощали один темный диск за другим.

Вскоре ни одного черного корабля не осталось над белым городом у багряного леса. Мохнатые перестали существовать на Земле. С исчезновением последнего го колдуна, все золотокожие люди разом содрогнулись, но только для того, чтобы в следующий миг замертво повалиться на песок или красную траву. Звенящий, тоскливый стон пронесся над Землей.

Не веря своим чувствам о том, что люди – прекраснейшие земные создания, населяющие ее леса, горы и океаны вздумали воевать меж собой, Земля замерла, прислушиваясь.

Скорбь множества людей раненой птицей пронеслась по планете.

И Земля содрогнулась, оплакивая ушедших, стирая со своего тела остатки могучей, но причиняющей боль своей братоубийственной войной, цивилизации.

Планета отчаянно завертелась в пространстве. Не будет больше вишневого неба, не будет багряных лесов и зеленого песка. Все исчезнет навсегда. Пусть покрываются тяжелой ледяной коркой цветущие города, пусть на смену океану приходят пустыни…

Заворочались разбуженные черной силой земные недра. Проснулись вулканы, кашляя серым дымом пепла. Небо заволокли маслянистые черно-сизые тучи, которые, сталкиваясь неповоротливыми боками, посылали вниз электрические шары молний, сжигавшие все, что может гореть.

Слишком много силы – доброй и злой выпустили на свободу люди. Люди мохнатые и люди золотые. Земля не смогла этого пережить. Она устала от насилия, войн, гордыни и противоборства. Ей хотелось преобразиться и стать первозданно чистой. Смыть всю людскую грязь со своего исстрадавшегося тела.