Фрикадель

– Все понятно, – сказал Никитка, – это яйцо домашнего фиолетового дракончика из драконьего питомника в селении Малинники. Его номер: тысяча двести девять. Яйцо упаковали сегодня – 15 июня. Я думаю, что это яйцо куда-то везли по монорельсу, а оно выпало по дороге, свалилось в подорожники, в общем – потерялось. То есть оно практически ничье, поэтому мы с чистой совестью можем его присвоить. Слушай, а может все–таки стоит позвонить в Малинники и сообщить, что мы нашли яйцо из их питомника?

– Знаешь что, мы расскажем бабушке, а она, если захочет сама позвонит в Малинники и все объяснит, – решила проблему Юлечка.

– Ага, тогда пойдем яйцо обустраивать.

Строго секретная миссия по поиску Страшного Хищника отодвинулась на второй план. Никитка развернулся, чтобы идти первым и прокладывать дорогу Юлечке, которая бережно несла в руках драгоценную находку.

Фрикадель

Юлечка уже полчаса сидела, боясь шевельнуться лишний раз, и не отрываясь, смотрела на яйцо. День потихоньку сменялся теплым, спокойным вечером. Опустилось за горизонт и уснуло величественное солнце, угомонились в саду хлопотливые птицы. На лугу свистнул коростель, и потом в наступившей тишине было слышно как под сноровистыми руками бабы Агаты звонко «стреляют» струйки молока из полного коровьего вымени, попадая точно в донце металлического ведерка.

На крыльцо вышел дед Леша, повздыхал, вертя в широких ладонях антигравитатор, а потом долго, задумчиво глядел в сторону луговины. Затем он легко тронул сенсорный выключатель прозрачного китайского фонарика из мягкого огнеупорного пластика, подвешенного над крыльцом – летняя веранда осветилась мягким розовым светом. Фонарик этот дед смастерил давно – для Никитки-маленького, когда они вместе изучали механизм сенсорного управления электронными моделями. Еще немного подышав прохладным вечерним воздухом, дед Леша вернулся в дом, тихонько скрипнула входная дверь. Приветственно прогудел ночной монорельс. Толстые ночные бабочки прилетели исполнить свой ежевечерний танец поклонения китайскому фонарику. Где-то под стеной коровника зацвиркал сверчок.

А брат с сестрой, запершись в своем домике, не обращали внимания на привычные и с детства знакомы вечерние звуки. Они, полдня сменяя друг друга на вахте, по очереди следили за яйцом. Очень уж хотелось, чтоб из яйца поскорей вылупился дракончик.

Тихонько переговариваясь и обсуждая Неськину спинку, они первым делом погрели яйцо в горячей воде. Затем Никитка додумался замотать его в старую бабушкину шаль и подложить к тепловентилятору. Но Юлечка, увидев это безобразие, забрала яйцо от вентилятора, заявив, что дракончику вреден сквозняк, даже теплый. В итоге, они совместными усилиями соорудили «гнездо». В Никиткину овчинную ушанку пристроили свернутый вчетверо шерстяной шарф, сверху уложили яйцо и накрыли его Юлечкиной кофтой из мягкой ангоры. А вот теперь, уже минут пять дети, возбуждённо подталкивая друг друга, разглядывали сантиметровую трещину, аккуратно рассекающую поблескивающую поверхность яйца, рядышком с малиновой буквой «М».

Ребячье терпение было вознаграждено часам к одиннадцати вечера, когда Никитка зевал, как крокодил, успев умять все вкусненькое, что лежало в холодильнике и на продуктовых полках навесного шкафчика.

Яичная скорлупа с тихим хрустом начала крошиться вдоль трещины. Было похоже, что изнутри ее настойчиво пробивает крепкий клюв. На месте трещины образовалась дыра, в которой немедленно появился любопытный круглый глаз. Дети затаили дыхание, разглядывая необычный и к тому же самый красивый глаз из тех, что им приходилось видеть на физиономиях знакомых дракончиков. Глаз был не простым – сияющим: нежно-фиалковая радужка казалось перламутровой, черный зрачок был круглым, а не вертикальным, как у других драконов. Чудесный глаз обрамляла полоска ярко-голубой кожи с длинными, голубыми ресницами. И эти потрясающие ресницы завивались кверху, будто накрученные на специальные щипчики.

– Ник, у него глаза – совершенно человеческие, – восторженно прошептала Юлечка. В несознательном шестилетнем возрасте, она втайне хотела такой же фиалковый цвет глаз, но потом все же решила, что убиваться по поводу родного серого – крайне неразумно. И сейчас она с нескрываемым восхищением смотрела в фиолетовую перламутровость драконьего глаза.

Глаз, решив, что уже достаточно ознакомился с окружающей обстановкой, скрылся, но на его месте тут же показался толстый клюв темно-синего цвета с розоватым бугорком будущего рога наверху.

– Это мальчик, – так же шепотом сказал Никитка, показывая на розовый рог.

– Замечательно, – выдохнула Юлечка в Никиткино ухо.

А тем временем, синий клюв неутомимо крошил скорлупу, только оранжевые крошки летели во все стороны. И вот, настал момент, когда из шапки выглянул крошечный дракончик. Покосившись смышленым глазом на детей, малыш приветственно пискнул и спрыгнул из «гнезда» на скользкий пластик стола.