Фрикадель

Агата Львовна напряженно следила за нейтронными датчиками. Правый показывал, что в секторе «Д» нейтрализатора «Любавы» произошло нешуточное столкновение двух довольно крупных монополей. При этом ни одно из монополей не исчезло ни через десять в минус семнадцатой степени секунды ни позже. Образовался один здоровенный кусок антиматерии, который рос, как на дрожжах, пошевеливался, и при этом двигался в спокойный сектор «Е». Левый нейтронный датчик почему-то отмечал отсутствие всякого движения в секторе «Д». Как будто там не было никакого столкновения монополей. Агата Львовна не могла понять, как такое может быть? Датчики-то синхронизированы, а значит должны выдавать одинаковые результаты, дублируя друг друга. Как инженер – начальник смены, Агата Львовна должна была сразу вызывать ремонтную группу, но ей захотелось показать десинхронизацию показателей нейтронных датчиков в секторе «Д» кому-нибудь из отцов-конструкторов «Любавы». И она отослала Верочку за профессором Валдишкой. Он все-таки доктор наук, может, сумеет объяснить непонятную разность показателей датчиков сектора «Д»?

Секунды тянулись как резиновые. «Где же профессор? Может, Верочка его не нашла?» – переживала Агата Львовна, – «Что же такое творится с «Любавой»? Если Вера не найдет Яноша Юзефовича, мне придется жать на аварийную кнопку…» Она не успела додумать свою тревожную мысль. Прозрачная дверь отъехала в сторону и в «гермозону» вихрем влетел профессор Валдишка, а за ним запыхавшаяся Верочка. Кучерявые волосы вокруг лысины Яноша Юзефовича стояли дыбом, щеки профессора покрылись красными пятнами, синие глаза, казалось, сейчас начнут метать молнии.

– Что? Что случилось? Показывайте! – профессор оттолкнул стул и подскочил к компьютеру.

– Смотрите, Янош Юзефович, что твориться с показателями нейтронных датчиков сектора «Д»…

– Так… Та-ак… Так-так-так… – пальцы профессора забегали по клавиатуре. На мониторе высветились новые показатели.

– Ого! – воскликнула Агата Львовна, – И левый тоже! Он синхронизировался! Датчики отмечают разросшийся ком антивещества. Ком не изменил направления движения и приближается к сектору «Е»!

– Ой, профессор, что теперь будет? – всплеснула руками Верочка.

– Что будет, что будет… «Черная дыра» из нас будет, если «Любава» не справится с нейтрализацией…

Никогда еще «Любаве» не приходилось сталкиваться со столь крупным движущимся куском антиматерии. Мезонные нейтрализаторы гудели от напряжения. Колышущийся сгусток начал уменьшаться в размерах. Структура его потеряла стабильность, уплотнение разбилось на клочки, которые мгновенно разрушались.

– Она работает! Девочки, «Любава» старается! – ликовал профессор Валдишка. Он не отводя глаз от монитора, включил внутренний вентилятор сектора «Д». Синхронизированные датчики показывали, что процесс нейтрализации антиматерии завершится через полторы секунды. В секторе «Д» осталась лишь крошечная нестабильная частица. Янош Юзефович подхватил за талию Агату Львовну и закружил ее по гермозоне в безумном вальсе.

– Мы справились, Агата! Ура! Ура – нам всем!

Верочка запрокинула голову и заливисто рассмеялась. И в этот миг, когда ученые поздравляли себя с победой и уже не смотрели, не отрываясь в экран монитора, произошло еще одно непонятное событие.

С воздухом из внутреннего фильтра-вентилятора в сектор «Д» проскользнула замерзшая красноглазая мушка-дрозофила. Клочок антиматерии поглотил мушку и с потоком очищенного воздуха вылетел вон из титанового корпуса детектора «Любавы». Ровные столбики цифровых показателей нейтронных датчиков сектора «Д» на секунду дернулись, цифры на экране в беспорядке смешались, а потом вновь распределились в две уравновешенные колонки. Никто и не заметил…

Крошечный клочок антиматерии, размером с плодовую мушку, завис под потолком в гермозоне. Через пять минут профессор Валдишка открыл дверь и вышел в «цветочный» коридор. Клочок, увлекаемый сквозняком, полетел вслед за ним. Затем прозрачный кусочек антивещества потоком воздуха вынесло в общую вентиляцию «гномьего царства», протащило по извивающейся гофрированной трубе куда-то вверх и с силой выплюнуло наружу. Маленькая «черная дыра» повисла посреди тропинки, у корней старой смолистой сосны. Неподалеку, возле куста шиповника возвышался огромный муравейник…

Так не бывает!