Фрилансер. Битва за ареал

— Хуан, я помнила про твой день рождения, — тихим вкрадчивым голосом призналась маленькая богиня. — Но подарок, увы, даже придумать было некогда, не то, что организовать. Давай я позже его организую… Скажем, сходим куда-нибудь в театр? Или в оперу? Как только всё закончится?

— Никогда не против. — Я тоже не скучал и нежно гладил её колени и выше, задрав юбчонку. Да, и ножки у Мышонка куда лучше, чем у некоторых… Генетических Веласкесов. Роднее, что ли. Человечнее.

— Но это не дело, оставлять человека в день рождения без подарка, согласись? Особенно когда ему исполняется двадцать.

Сложно спорить. Я молчал, а руки мои тем временем прошли мимо опасного места и поднялись чуть выше, обняв её за талию.

— Мне нечего дарить, но я хочу подарить куда больше, чем какую-то вещь, пусть и с намёком, — закончила она. — Хуан, с днём рождения! — И притянула меня к себе.

А тут лукавство. Королевы никогда не дарят ничего без смысла и подтекста, и её подарок сейчас также был со смыслом. Но мне нравился этот смысл. А ещё нравилось, что именно сегодня, в такой замечательный день, она станет моей женщиной. Моей женщиной в прямом смысле слова, без кавычек, и не надо говорить, что давно пора было, чего так долго тянула? То и тянула, и я не торопил. Ещё этим утром она была всего лишь принцессой, одной из четырёх, знакомых мне. А сегодня, вот прямо сейчас… В общем, не являясь королевой, сейчас мне по сути отдалась глава государства.

Хороший подарок! Истинно королевский.

Кажется, это будет самый замечательный день рождения в моей жизни!..

Глава 7. Про героев и дешевых шлюх

Глава 7. Про героев и дешевых шлюх

Проснулся сам. Настенные часы (в её комнате на стене висели огромные классические «под старину» часы со стрелочками) показывали девять утра, начало десятого. Я и проснулся-то оттого, что кукушка этого современного раритета куковала девять раз. И хоть уснули мы поздно, буквально несколько часов назад, далее спать не мог. Лежал и смотрел на НЕЁ, женщину мечты, которую, наконец… Познал. Кстати, библейский термин. Укрывались мы лёгкой простынкой — в каюте было не тепло, а скорее жарко, и она откинула оную, и видимая половина её тела, от обалденной стройной ножки, выше, половинка туловища, симпатичная грудка, рука, шея и личико — всё настраивало на позитив. Сколько так лежал не знаю, но она то ли сама, то ли от моего взгляда, проснулась. Полежала какое-то время, и, не разлепляя век, спросила:

— Чего не спится?

— Наслаждаюсь видом лучшей девушки в мире! — честно признался я.

— Так уж и лучшей? — фыркнула она, и я понял — проснулась. И решила поиграть в ревность. Ключевое слово «поиграть» — в искренность будущего разноса не верил. А потому продолжил фолить, нарушая все мыслимые правила общения с девушкой в твоей постели. Потому, что подобные игры только так и играются, и если у нас есть чувства и желание договориться — мы договоримся, и союз будет крепким, трудноразрушаемым из-за фигни. А вот если всякую фигню к отношениям не подпускать… Не приведи господь! Организм должен вырабатывать иммунитет на болезни, без оного малейший кашель на тебя в транспорте станет смертельным. В любви, к сожалению, также, её постоянно надо испытывать для выработки иммунитета, и я с Бэль недавно выучил этот урок.

— Лучшей! — восторженно выдохнул я, и восторг не скажу, что был так уж наигран. Наиграна только эмоциональная подача.

— А как же Бэль? — коварная женская улыбка в уголках губ.

— Бэль красивая, — как раз в этом месте я и начал фолить. Ибо ТАКИЕ вещи женщинам в принципе нельзя говорить, не то, что в постели. — А ты — лучшая.

Она, наконец, открыла глаза, приподнялась на локте, подтянулась, оголяя и вторую грудку. Лицо её вытянулось, приняв озадаченное выражение.

— Поясни разницу, не уловила… Я, получается, не красивая?

— Я вообще не оперирую термином красоты, — покачал я головой, ловя кайф от ревности этой малышки. Нет, ревновала Фрейя по-настоящему. Разнос шуточный, но в душе её ревность никто никуда не дел. — Бэль — моя муза! У каждого творческого человека есть муза. И муза, как правило, должна быть ветреной — прям как твоя сестра. Но верной — тоже как она… Почти. — Вспомнился её бывший. «Я переспала с ним, но это не принесло облегчения». М-да, не буду о грустном, тем более я её простил осознанно, и «за базар отвечаю».

— Музам всё прощают, — а это уже Фрейе. — Музами восхищаются. И не потому, что те что-то сделали, а просто за то, что они есть. Это иррационально, но это так. Бэль — моя муза, толкающая на подвиги, заставляющая прыгать выше головы — придающая для этого силы. А ты… — Стоп, не спешим. Вот в этом месте надо предельно осторожным быть. Ладно, собрались… Огонь. — А ты — лидер! Политик. Центровая, вокруг которой всё крутится. Все, весь наш будущий прайд, даже я, водим хоровод вокруг тебя, и именно ты даёшь всем направление движения.