Фрилансер. Сверх (СИ)

— Чтобы могли нарушить приказ и отомстить? — хмыкнул усатый метис лет сорока с серым злым взглядом во втором ряду.

— Именно! — воскликнул я. И тяжело вздохнул, пытаясь понять, какую использовать в разговоре стратегию. Ибо как сейчас поставлю задачу — такой и получу результат. Если он будет, конечно. А, была не была!

— Сеньоры, меня называют рупором Веласкесов, — снова продолжил я. — И этот эпитет не лишён основания. Ибо я говорю вместо пресс-секретаря этого клана, и говорю куда более простым и понятным языком. И пока ещё никто не смог сказать, что я кого-то обманул. И сейчас также хочу сказать как есть, не юлить, понравится это кому-то или нет.

— Мы согласны! — Тот же метис. — Кого там надо грохнуть?

Смешки вокруг. Поддерживающие. Тонкий армейский юмор, ага.

— Не так быстро! — вскинул я руку в останавливающем жесте и непроизвольно улыбнулся сам. — Ибо не так всё просто. И для начала я хочу спросить. У нас есть около сотни инспекторов и ответственных чиновников миграционной службы. Под «у нас» имею в виду департамент безопасности, следствие. Уже арестованных, кого взяли в работу, на кого есть железные факты того, что они брали взятки. Немного поясню: они там ВСЕ берут взятки. Но именно их подписи стояли под легализацией камрадов, определённых в городе как лица, державшие оружие.

— То есть вы арестовали только тех, кто легализовывал боевиков, — выкрик из задних рядов.

— Да. Если мы арестуем вообще всех-всех, то парализуем эту службу. И взять новых инспекторов просто неоткуда. Но, к сожалению, несмотря на железобетонность доводов, что они виновны, будущее КАЖДОГО из этих дел туманно. И об этом вам сейчас поведает профессиональный юрист, адвокат Лопес, который как раз и специализируется по такого рода делам. Сеньор адвокат, прошу!..

Сеньор Лопес, которого, как своего знакомого, привлёк к делу, запросив консультацию, вообще не ломался. Как только пояснил ему задачу, вначале дал полную раскладку мне, а после, когда я заявил, что не запомнил столько умных словей, согласился лично выступить перед бойцами.

— … Нет, на этой стадии их адвокаты могут потребовать дополнительную экспертизу…

— … А этот шаг даст ещё одну отсрочку, пока будут поднимать эти дела…

— … Нет, эта комиссия ничего не решает, она обязательно подтвердит факты, но их адвокаты снова потянут время…

— … Нет, суд имеет право не принимать это во внимание. Подразумевается, что суд — отдельная ветвь власти и беспристрастен, а значит может этот факт проигнорировать…

— … Нет, апелляция подаётся не потому, что не нравится приговор, а когда очевидно, что суд нарушил процедуру, предвзято или по недомыслию. И вот как раз тут поле для деятельности — суд может намеренно сделать нечто, к чему после можно прицепиться.

— … Нет, суд высшей инстанции тянет время. Но за это время можно совершить ряд поступков и сфабриковать ряд доказательств, либо отсутствия доказательств. Время, сеньоры военные, очень важно, когда у тебя есть деньги, а шум вокруг неумолимо утекает.

— … Что именно можно придумать? Да много чего. Вот я, например, в своей практике использовал такие приёмы…

— … Как видите, — снова слово взял я, когда сеньор Лопес выдохся. Спустя примерно час времени, половина которого была потрачена на ответы на вопросы бойцов. Которые на самом деле не задумывались о такой заподлянке со стороны власти, и сейчас, огорошенные открывшейся правдой, сидели в придавленном состоянии. — Как видите, перспективы не радужные. Ибо первым делом адвокаты будут затягивать рассмотрение. Потом начнётся воздействие на объективные факты и подчищение тех улик, какие можно, включая покупку и подделку разнообразных отчётов и заключений экспертных комиссий. А после, как вы поняли, в дело вступит наш суд, самый правильный и гуманный в мире, а потому самый непредсказуемый. Включая бесконечные апелляции и экспертизы на экспертизы. И как вы догадываетесь, кого-то не самого важного и ценного ради медийной картинки спустя полгода-год посадят, причём вряд ли дадут на полную катушку, но большинство, включая крупную рыбу, крупных начальников, отмажется, переведёт стрелки и выйдет с минимальными потерями. Мне самому не по себе было, когда узнал подробности устройства нашей правовой и судебной системы, но факт: она сделана так, чтобы максимально облегчить представителям власти уход из под наказания. И даже то, что благодаря их попустительству в городе погибли люди, никого не трогает. Им плевать.

Кулаки у сидящих полукругом бойцов нервно сжимались, а лица тускнели всё больше и больше.

— И самое главное в происходящем то, что ЗАКОН, — выделил я это слово, — почти полностью исключил королеву из процесса. Её величество, или временно заменяющая мать её высочество, просто НЕ МОГУТ ничего сделать, чтобы повлиять на ход следствия и решение суда. Ибо любое их вмешательство — это давление, проявление тирании и попытка захвата власти. Законы писались нашими сеньорами аристократами — теми самыми, кто устроил этот переворот, и в данный момент других законов на Венере нет.

— Так примите новые! Какие проблемы? — голос сзади.