Фрир. На задворках миров

Вдруг дверь распахнулась, и на пороге кабинета, еле переводя дыхание, показался советник Гугиса, угловатый задрыга Эбрин.

— Мон Гуг, с монстроблока сообщили: наших задержали на Земле, и не где-нибудь, а на территории Европы, пара… уф… свинохамов завалилась на местную свиноферму и… — Эбрин сделал выразительный жест рукой.

Гугис молча встал, с грохотом отодвинул стул и, не прощаясь, вышел вслед за Эбрином.

На этом собрание стихийно окончилось, и все поспешили разойтись, даже солнце наконец-то нырнуло за дальние крыши, и город за окном окунулся в сумерки, а в опустевшем кабинете сразу потемнело.

Саша замешкалась в дверях, растерявшись, куда теперь идти, как вдруг услышала за спиной звук рвущейся ткани.

— Пошли-ка, поужинаем в «Расфуфырку», там свою анкету и допишешь, а то в кабинете Гугиса по ночам неспокойно, — предложила Молли, поправляя тяжелую оконную гардину так, чтобы новая дырка не очень бросалась в глаза.

— Идем, — согласилась Саша, свернув анкету в трубочку и сунув ее в карман.

— А Фирфира-то соберите из-под стола, эй, бесчувственный народ! Принесите веник! — заорала Молли уже в коридоре кому-то вслед.

Глава 3 УЖИН В «РАСФУФЫРКЕ»

Бигринский вечер был в разгаре: отовсюду доносилась музыка, толпы гуляющих ночных жителей радовались наступившим летним сумеркам, как празднику, в то время как жители дневные укладывались спать в своих домах, задергивая шторы.

В темнеющем небе искрились летние звезды, в воздухе пахло влажной листвой и цветущими акациями, а яркие огни города дрожали на мокрых от прошедшего дождя тротуарах.

Торговцы-зюкакайи, насвистывая, закрывали на замки свои магазины, зато магазины для вампиров открывались в полночь и работали до самого рассвета.

— Очки-то сними, — вполголоса сказала Молли.

Саша сняла очки — обычные очки для близоруких, которые ей приходилось носить весь световой день, чтобы не налетать на стенки. Такое резкое ухудшение зрения поначалу страшно напугало Сашу, пока ей не объяснили, что с некоторыми особенностями физиологии вампиров придется примириться.

Дневной свет вампиры переносят нормально, что бы кто ни говорил, просто видят в нем довольно расплывчато и нечетко, а еще хуже видят при наступлении первых сумерек, в так называемый «слепой час», когда вечер еще не наступил, а день уже ушел. Зато любой вампир видит в темноте гораздо лучше выспавшегося кота. Саша поняла это недавно, когда читала ночью книгу и вдруг с изумлением поймала себя на том, что забыла зажечь свет и преспокойно читает в кромешной тьме.

Хорошо еще, что после ночных бдений Сашу никто не будил, и она отсыпалась до вечера в уютной комнатке на третьем этаже большого старинного дома, в котором обычно останавливались приезжие знакомые и друзья Гугиса. По утрам девушку беспокоили тревожные сны, в которых руку царапали и резали оборванными краями старые, покрытые плесенью книги, и окончательно вырваться из липкой дремы без трех чашек крепкого кофе было невозможно.

Такое состояние, по словам Молли, называлось «адаптация, чтоб ее» и длилось несколько недель, а то и пару месяцев, пока организм не привыкал к новым ощущениям. О том, что в скором времени ей предстоит пережить адаптацию в обратное состояние после укуса антивампира, Саша старалась не думать.

Идя рядом с Молли по оживленной улице, она с интересом разглядывала прохожих, уже почти научившись по цвету глаз отличать шишиг от задрыг, сразу распознавая припозднившихся серьезных зюкакайев, обходя подальше свинохамов и стараясь не смотреть на встречных обормотцев, чтобы те не поняли неправильно и не обиделись.

Время от времени в вышине, в просветах между высоченными домами, со свистом проносилось звездное метро. Эта странная штука — о ней Саша слыхала и раньше, но пока еще не рассмотрела, — как хвастались во Фрире, сама приезжала на дом по вызову. Фрирские ученые шишиги стырили это изобретение из какого-то огромного мира, где перемещение в пространстве было важнейшей задачей.

Вдруг впереди показалось огромное стеклянное здание чудовищной архитектуры: несколько десятков этажей стеклянными уступами громоздились друг на друга, удивленно помаргивая при этом треугольными фонарями на стенах и растопырив вверх стеклянные пики вертикальных зимних садов на одну персону какого-нибудь долговязого душистого горошка.

— Пришли, — сказала Молли, заворачивая в распахнутые стеклянные двери и показав небритому привратнику на входе указательный и средний пальцы в виде буквы «V» и пару раз их согнув — жест этот означал «идут вампиры».