Фришка

Ленка отошла сразу, а два мага только через несколько секунд, после еще одного залпа, свалившего очередного моба. Велоцираптор, которого все называли Велик, словил стрелу в бедро. Моя ошибка, надо учитывать, что во время подготовки заклинаний они не могут перемещаться. Надеюсь, что пока не могут, а, прокачавшись, научатся.

Человеколюб что-то совсем разошелся, на оскорбления перешел. Зачем так некрасиво вести себя? Подумаешь, покусали.

— Заткнись, после боя разберемся! — не вникая в смысл его воплей, гаркнул я.

Парней обуяло желание поскорее победить, и они насели на мобов.

— Не лезть в атаку, не принимать удары! Держим строй!

Когтетык зачем-то пошел в размен ударами. Обменял расколотый щит и сломанную руку на бессмысленный тычок мечом в горло мертвяку, молодец. Да, живого убил бы, а сейчас что? Даже в бою с обычным противником так поступать незачем, разве что в поединке.

Кусимир обезоружил своего моба, и тот попер обниматься в рукопашной. Леха изо всех сил сдерживал его щитом. Любомур вышел ему немного во фланг и лупцевал двуручником по башке, убив только пятым или шестым ударом.

Кашевар сумел скинуть шлем со своего драугра, и я не преминул расколоть еще один череп. Над головой снова пролетели струи огня, и моб передо мной стал заваливаться со сгорающей головой. С направления, где мгновение назад была его спина, прилетела стрела и клюнула меня в глаз, оставшись торчать.

А-а-а, с-сука! Твою мать, как больно-то! Терпеть! Надо терпеть! Это ненастоящее, сейчас вылечат.

— Ранен, — сказал я окружающим и стал отходить назад, безуспешно пытаясь расстегнуть ремешки шлема бронированными перчатками.

Через пару секунд дошло, что можно это сделать через инвентарь. Ленка ахнула.

— Щас, Василич. — Подскочил Патологоанатом. — Щас починим.

Он выдернул стрелу, и у меня от боли подкосились ноги. Сзади успели подхватить и усадили на что-то. Патологоанатом сунул пальцы мне в глазницу и там защипало как от легких ударов тока. Боль немного отошла, и я стал воспринимать окружающее. Сижу у стеночки на положенных друг на друга трупах драугров. Всех мертвяков победили, и теперь общее внимание привлекла истерика Человеколюба.

Чего он только ни орал. И про то, что мы не так воюем, и заставили его класс взять неправильный, и что не защитили его от моба. Потом вдруг начал наезжать на меня. Что из-за моего влияния клан ведет себя как бандиты, и вообще именно из-за таких уродов русских ненавидит все игровое сообщество.

Мне этот тип не понравился, еще когда начал вякать про грабеж агрономов. Это хорошо, что он насчет русскоязычных игроков выпендривается. У нас довольно патриотичный клан. И еще лучше, что меня ранили, не придется самому действовать.

— Захар, убей его, — приказал я. Патологоанатом все еще ковырялся у меня в глазнице.

Маговоин вздрогнул, но глупость вроде «почему я» не спросил. Да потому, что ты его руководитель, пусть номинально. Потому, что ты в авторитете, считаешься хорошим дружелюбным парнем. Если приказать Мстиссаву или Кусимиру — они просто выполнят, и это немного расколет клан. А если даже ты согласишься убить своего, значит так точно надо было. И ты согласишься.

— Убей его, — повторил я. — А потом я кикну его из клана.

Вздохнув, Захар нехотя сделал шаг вперед.

— Да вы что, совсем охренели? — взвизгнул Человеколюб и попятился.

Захар быстро сократил дистанцию и один ударом снес голову жреца.

«Человеколюб убит Захером».

Я уже нашел нужную функцию в интерфейсе.

«Человеколюб исключен из клана Вектором».

— За каким хером был убит Человеколюб? — поинтересовались в клановом чате.

Вроде и рофлят, а вопрос важный. Я все еще чужой в их сообществе и буду таковым оставаться довольно долго.

— Показал, что на самом деле он говно, — написал Кусимир. — Не дружите с ним больше.

Вот чей авторитет в клане непоколебим. Вроде и раздолбай Леха, а есть в нем стальной стержень, и это очень заметно. Впрочем, без стержня чемпионами мира не становятся. Особенно трижды.

Фистандантилус зажег магический свет. Гораздо хуже, чем с молитвой клирика Люмена.

Цицерон скинул ссылку на отрезок с монологом Человеколюба. Ролик заканчивался перед тем, как я приказал убить его. Умный дед, все правильно понимает.

— Да и хрен с ним. Забыли, — лутая мобов, проворчал Мстиссав. — Бой без потерь выиграли, вот это хорошо.

— Ага. Еще один такой бой без потерь, и мы голыми останемся. — Показал напрочь затупленный и погнутый в двух местах двуручник Любомур. — Двадцать три процента. У всех щитов прочность от десяти до сорока.

— Погоди, ты прочку предметов видишь? — удивился Мырлин.

— Ну да, — в свою очередь удивился Славка. — А вы нет, что ли?

— Этот тюлень не знает свойства собственного уника, — фыркнул Кусимир.

— Сам тюлень, — вскинулся Любомур. — Знаю. Вот: «Проведя самый длинный в мире поединок, вы, как никто другой, знаете важность экономии сил для продолжения боя. Отныне вам видны показатели усталости и энергии противников.» Нет там ничего про прочность.

— Другого уника, Слав, — подсказал Захар.

— Какого? — не понял тот. — А, правда. Еще один есть, а я и не знал. Вот: