Фришка

В одном месте по усилившейся вони и сопению понял, что кто-то стоит за углом перехода. Приказал парню из младшей дружины, взявшему алебарду, высунуть ее и пошуровать в подозрительном месте. И действительно, там оказался притаившийся разбойник, с воплем выскочивший на нас. Прямо у моего уха пролетело метательное копье и вонзилось неписю точно в глаз. Снова оставив комментарии на потом, двинулись дальше.

— Главарь! Это главарь! — закричали в Приветке.

— Живьем брать! — взревел я и рванул наружу.

Там обнаружился здоровый непись в засаленных обрывках некогда роскошной мантии, прикрывавшей ржавые латы, в окружении относительно неплохо упакованных разбойников. Поток нападающих уже разбился об отряд Вени, и от него тоже отделилась симметричная моей штурмовая группа.

Меж тем маги не бездействовали. В разбойников полетела огненная, ледяная и каменная хрень. Заметного вреда хоть сколько-то защищенной цели эти заклинания не наносили.

— А можно главного так же нашампурить, — спросили в Приветке, намекая на шип из-под земли.

— Нет, — ответили маги. — Хрен знает, как Феня это сделал, но он теперь в отключке.

И действительно, игрок Фенозепам ничком лежал на краю обрыва.

Тем временем главарь, видимо, определившись с целью, сагрился на мою группу.

— Стена! — дал я команду на тип построения.

Рядом со мной тут же встали еще четверо щитоносцев, сзади остались два клирика и три бойца младшей дружины.

— Мы взяли главного, — сообщил Пузеслав в Приветке. — Пытался тайным ходом уйти.

Не понял, а это тогда кто? Ну, блин, дезинформаторы! Это же пушечное мясо, должное отвлечь внимание и прикрыть отход настоящего главаря банды.

Но сейчас не до этого. Здоровяк взревел и, занеся над головой большущую шипастую булаву, понесся прямо на меня. Блокировать щитом эту дуру бессмысленно. Могу увернуться, но нельзя строй разрывать: ребята сзади пострадают. С приседом подшагнув под удар гиганта, я снизу-вверх вогнал меч ему в промежность и тут же закрылся щитом. С звериным воем он грузно кувырнулся через меня, тут же получив алебардой по башке. Лежачего — бьют!

Мне тем временем прилетело топором по предплечью. Наруч спас от потери руки, но все равно.

«Получена травма: перелом локтевой кости. До восстановления 6:00:00».

Возникло ощущение, будто моя правая рука от локтя замотана в толстое одеяло в несколько слоев, а в игре я выронил меч. Сбросив щит, выхватил кинжал, но сражаться было уже не с кем.

— Не добивать раненых! — взревел я, увидев, как кто-то из моих воздел меч над недобитком. — Штурмовым группам обезоружить и связать всех. Разместить в центре оврага. Клирикам оказать помощь раненым. Пленным тоже. Все, кроме указанных, чьи ники от «А» до «И» — в оцепление по периметру оврага, от «К» до «С» — охрана пленных, остальные — тотальный шмон, начиная с северо-восточной землянки по часовой стрелке. Все имущество до нитки — наружу. Группа Пузеслава — главаря ко мне, и займетесь сортировкой трофеев.

Твою мать, как ломит-то! Нет, в реальности у меня определенно болевой порог гораздо выше.

— Дай посмотрю, — подошел ко мне клирик Гиппопократ.

Я вытянул руку перед собой. Он сноровисто снял перчатку и наруч, но все равно пришлось раздеваться до пояса: толстый рукав ватника не желал закатываться.

— Неплохо нынче живут военные, — присвистнул конвоирующий пленника Кусимир.

— Ошибаешься, — покачал я головой.

Он усмехнулся.

— Сложно ошибиться, когда у тебя на спине татуха из реала. А такой перенос возможен только с самым дорогим комбезом.

— Ошибаешься, что я военный.

Кусимир расхохотался.

— Вектор, ты нас совсем за дурачков-то не держи. От тебя спецназом за километр несет.

— Виктор Васильевич, не слушай дурачка, — сказал волокущий бессознательного разбойника Мстиссав. — Этот откосивший от армии сопляк не понимает, что такое гостайна.

Отлично, вот это удружил.

— Ага, скажи, он учителем музыки работает.

— Ну да, — Мстиссав пожал плечами. — Сто пудов, в удостоверении после звания так и написано.

— Вектор, — робко спросил Гиппопократ. — А что значит «киллинг из нот мурдер»?

— Убивать не преступление, — проклиная чертов комбинезон, ответил я.

— В консерватории всем такие колят, — добавил Кусимир.

И, заржав, они удалились. Говнюки.

Клирик коснулся руки, и меня словно током долбануло, аж дернулся от неожиданности.

— Извините, я первый раз, — пробормотал Гиппопократ.

— Все нормально, продолжай.

Клирик обхватил место перелома, кисти его слегка засияли, а мне казалось, что я сунул пальцы в розетку. Таймер травмы побежал гораздо резвее.

Мимо деловито сновали люди, Пузеслав притащил главаря разбойников и терпеливо ожидал окончания лечения, а меня все колбасило. Наконец дебаф слетел и Гиппопократ со вздохом облегчения сел на землю.

— Я, конечно, слышал, что быть лекарем — это путь самопожертвования, но не думал, что все настолько буквально, — устало произнес он. — Теперь понимаю, что чувствовали казненные на электрическом стуле.