Фриссон (СИ)

- Нет, погоди, сначала скажи мне – что с Прайдом? – Она жестом остановила рвущийся с его уст вопрос. Лицо её вмиг ожесточилось. Девушку жгло не предательство генерала, в конце концов, они оба знали, что тот однажды сорвется с их стороны, а то, зачем он пришел. За ребенком. За невинной жизнью, которая была пока лишь сгустком Силы внутри неё. Это было так очевидно, ведь весь огонь был нацелен именно на неё и, если бы не Кайло со своими рыцарями, её защита не выдержала бы. Имея огромную Силу, Рей, тем не менее, в полной мере не контролировала её.

- Пленён. – Коротко ответил Кайло. - Остальные убиты.

- Пленён, - повторила Рей задумчиво, осторожно развязывая красную ленту, которой Кайло наспех подвязал сломанную руку, чтобы удобнее было управлять шаттлом. Это была та же лента, с которой она, ещё будучи ученицей Леи, тренировалась. Та же лента, которую они выбрали для того, чтобы связать их союз. Кто бы мог подумать, что один кусочек ткани может нести столько истории. - И что дальше? - Она осторожно коснулась его руки. Возможно, Кайло на адреналине боль и не ощущал, однако у Рей уже собственная рука онемела.

- Будет казнен по возращению на Экзегол. – Говорил он коротко, замыкаясь. Не желал впустить между ними всю эту злость, что поглощала его.

- Прилюдно, жестоко и тобой? – Рей жаждала мести. Исцеляя раны Кайло ценою своей жизненной энергии, девушка хотела смерти генерала так, как никогда не хотела ничего. Всю жизнь её мечтой была семья, и сегодня эту мечту едва не растоптали из-за суеверного страха перед Силой. Как она могла принести этому миру новую жизнь, если этот мир сей жизни страшился? Как день их свадьбы, день, когда их история, наконец, начиналась, едва не стал концом и крахом?

- Прилюдно, жестоко и мной. – По тону мужчины, Рей поняла – тот хочет убить генерала не меньше. Это, в конце концов, был его долг. Защищать и семью, и Империю.

Рей кивнула, соглашаясь. Кайло посмотрел на неё уже спокойней. Несколько царапин на лице, пару синяков на руках, но в остальном – не критично. Он до сих пор не мог поверить, что у них украли всё, оставив лишь раны и медотсек. Ещё утром в его руках Рей была такой счастливой, сияющей, в этом своем невероятно воздушном платье… но в то же время он не мог не признать, что сейчас, в обычной больничной рубашке она выглядела не менее желанной и красивой. Но вот отсутствие огня в глазах убивало. Её глаза должны были сиять. Хотя бы сегодня.

- У нас остались мы, Кайло. И вся Империя, которая будет служить нам верой и правдой, - прочитав его мысли, утешила мужчину она. Откуда в ней была эта уверенность в Империи, когда доверенное лицо, присягнувшее служить верой, предало её?

- Рей, как давно ты знаешь? – Этот вопрос жег, он завис между ними с Ак-То. Сначала в них бросал снаряды Прайд, а потом от слов Рей земля задрожала.

Девушка невесело улыбнулась:

- Не так давно, как ты, - в её тоне было некое обвинение. И грусть. Она подобрала колени и обняла их разбитыми руками. В такой детской позе, босая и растрепанная, Рей выглядела уязвимой, хотя таковой не была. – Сложить картинку было просто: слишком много Силы для одного. Ты, ругающийся всякий раз, когда я переступаю порог тренировочного зала. Я, испытывающая злость, которой во мне никогда не было. Срок ведь небольшой, потому по-другому догадаться пока сложно. Но ты, как всегда, оказался прозорливее. Видимо, твои инстинкты сильнее моих, - горечь, которая разливалась вокруг неё, отравляла всё вокруг.

Как случилось, что лучший день их жизни превращался в пепел прямо у них на руках?

Сколько ещё испытаний будет давить на их любовь?

- Тогда почему ты мне ничего не сказала?

- Я думала, что ты его не хочешь, - она сказала это как какой-то приговор, стараясь, чтобы голос звучал безразлично. Она вмиг закрывалась, отгораживаясь, скупой фразой выдавая весь свой страх, а в голове у Кайло мелькали образы всей прошлой недели. Вот они сидят утром и обсуждают свадьбу, а Рей отводит глаза. Вот на совещании обсуждают дату подписание перемирия, и девушка отчего-то отстраненно смотрит в потолок. Вот он говорит, как любит её, а она грустно улыбается. Как же он был глуп и слеп – Рей не боялась родить ребёнка от монстра, она продолжала считать монстром его самого. Монстром, которому нужно её тело, но никак не большее. – Я догадалась, что ты понял раньше, но твое молчание… оно было красноречивым, и я не знала, что делать, ведь…. я-то его хочу.

Эти её слова ранили его сильнее выстрелов, которые летели в них вместо разноцветных конфетти. Бедная девочка, которая в своем неумении строить семью, едва не потеряла саму себя.