Фройлейн шпион

Пожилой мужчина решительно покачал головой. «Ничего. Вы не оставили нам много вещей, которые мы могли бы забрать. Полиция сбита с толку. Но наш человек раскопал пару небольших интересных мест. Первое: почти у всех, кто знал Бронсона, сложилось впечатление, что он бывший нацист, намеревающийся когда-нибудь вернуться домой, и что Хуго Бронсон - это, конечно, не немецкое имя - не было его настоящим именем. Предположение, что он мог быть Борманом, заставило их рассмеяться. Было какое-то сходство лица. Это ничего не значит. Второе: Вы помните второго из двух ученых, которых Хаузер якобы видел в Буэнос-Айресе? Рудольфа Дитца? Что ж. Кто-то, кроме Хаузера, утверждает, что видел его в Буэнос-Айресе. В машине с другим человеком, лица которого он не видел, направлялся в общем направлении дома Бронсона. В свете того, что вы обнаружили, это не означает, что Диц когда-либо был в Аргентине. Но это подтверждает часть истории Хаузера. Третий: Хаузер был ненавистным нацистом, который не скрывал своего желания. чтобы увидеть возрождение нацизма. Разумеется, Хаузером тоже не звали его. Дело в том, что он был в хорошей должности, чтобы узнать Бормана, если бы он увидел его. Он был строго второстепенной фигурой в нацистском движении, но могущественной. Опустился до конца, потому что Гитлер не одобрял его предпочтения к обнаженным женщинам и крепким напиткам. Хоук строго взглянул на Ника, как будто подозревая его в том, что он тоже предпочитает ту же роскошь.

Ник прочистил горло и посмотрел внимательно.

«Также вполне возможно, - продолжил Хоук, - что он

делал все, что он мог, чтобы снискать расположение человека, которого он утверждал, был Борманом в случае возвращения нацистов. Он мог бы узнать то, чего не должен был знать. И поскольку Бронсон, или Борман, или кто бы он ни был, оставил такой четкий след в Берлине, казалось, что его убийцы боялись, что он собирался указать для Бронсона какое-то другое место, кроме Берлина. Что, я думаю, пришло вам в голову в то время. Теперь я почти уверен, что вы были правы.

«Четыре. Рупперт успешно выписался. Бармен в Международном клубе и несколько других свидетелей ручаются за то, что Бронсон перед самым отъездом очень небрежно набросал ему адрес Вильгельмштрассе и попросил передать его всем, кто может спросить. Кроме того, Рупперт не является ни нацистом, ни коммунистом, но полностью аполитичен и довольно стыдится преступлений своей страны во время войны. Его знакомство с Бронсоном было лишь случайным. Так что, если он привел вас в Западный Берлин, он сделал это совершенно невинно ».

Они остановились перед леопардом.

«Красивое существо», - прокомментировал Хоук. «Вся грация и сила. Что ж. Мне жаль, что это все, что мы получили из Буэнос-Айреса. За исключением, я могу сказать, что вы оставили после себя немало скандала. Полиция потеряла дни в поисках Карла Грубера. А вы втянул уважаемых редакторов этой грязной тряпки Achtung! во всевозможные неприятности ».

«Это чертовски плохо». Ник сочувственно закудахтал. «Но мне очень жаль, что я создал эту проблему для копов. Я бы очень хотел, - говоря банально, - отомстить за Гомеса. Господи, я заманил бедного парня на тротуар и просто позволил ему это».

«Это чушь», - резко сказал Хоук. «Бессмысленно думать об этом. А теперь. О твоих находках в том подвале…»

Они оставили леопарда в его беспокойных шагах и продолжили прогулку.

«Маски, которые вы нашли, - в дополнение к маске Шойера - были точными изображениями лиц нескольких немецких ученых. Одним из них был Дитц, пропавший без вести из Австралии. Другой был Марк Гербер, натурализованный американский антинацист, о котором вы будете слышать больше позже. Другим был Отто Леманн, который, как известно, уехал в Россию после войны. Русские отрицают, что он пропал без вести, но они были обеспокоены и уклончивы, когда мы связались с ними. Другим был Эрнст Радемейер, который исчез из своей лаборатории в Канаде всего один раз. неделю назад. Насколько нам известно, ни один из этих людей не испытывает каких-либо давних симпатий к нацистам. Возможно, у них никогда ее не было. В конце концов, они ученые. Я бы сказал, что теперь довольно ясно, что вся операция - тщательно продуманная приманка - сделанная со значительной самоуверенностью и некомпетентностью. Мы все еще пытаемся точно определить, на кого работали ваши друзья Ганс, Дитер и Мюллер. Это непросто. В Берлине полно двойных и тройных шпионов, работающих на самую высокую цену в данный момент. Но мы думаю, мы знаем что, двойные агенты не умирают, как Мюллер, для защиты своих секретов. Они их продают. Судя по его действиям и информации о микроточках, мы достаточно уверены, что его ячейка работала от имени наших старых друзей CLAW. Или какое-то другое подразделение красных китайских спецслужб ».

Ник присвистнул. «Значит, вся берлинская ловушка была построена красными. Разве им не лучше было бы замести следы и забыть обо всех этих сложных красных интригах?»

Хоук пожал плечами и остановился перед домиком для слонов.