Фролов и пёс

Капитан свернул к забору и пошёл вдоль него по сугробам, стараясь попасть в собственные следы, которые оставил утром. Он, вздохнув, перевалился через забор, небезосновательно опасаясь разрушить эту древнюю конструкцию, чертыхаясь и поминая Семёныча, плюхнулся в сугроб, бросил завистливый взгляд на пса, что легко перелетел шаткую преграду и уже носился, утопая в свежем снегу по самую грудь. Пройдя ряд полуразвалившихся сараюшек, Фролов отыскал свой автомобиль, спрятанный за одной из них.

– Залезай, – нажав кнопку на брелоке, кивнул он псу и распахнул заднюю дверь.

«Что это»? – пёс заворчал, вздыбив шерсть на загривке, и попятился.

«Средство передвижения», – мысленно хмыкнул капитан, разглядывая свою потрёпанную машину.

«А где телеги, лошади»?

«Были… лет сто назад», – Фролов сел и завёл машину, вяло подметив, что разговаривает сам с собой.

«Фу, воняет»! – сморщился пёс, демонстративно прикрывая нос лапой.

«Лошадь, конечно, лучше пахнет, а какие живописные кучи после себя оставляет…», – Фролов вышел из машины. – «Давай, залезай, хватит выпендриваться», – он шлёпнул пса по загривку. Тот просунул голову в двери, принюхался, чихнул и запрыгнул на заднее сидение.

– Ну куда ты, зараза, грязными лапами! – ругнулся капитан, усаживаясь за руль.

«Мои лапы намного чище твоих», – фыркнул пёс. Он развалился на сидении, вылизывая и выкусывая из подушечек надоедливые льдинки. Пока пёс занимался собой, машина миновала ряд строений и выехала на шоссе.

Услышав монотонный гул магистрали, пёс подскочил, закрутил головой в разные стороны, а потом положил морду на спинку заднего сидения и уставился в окно. Фролов, улыбаясь, наблюдал за ним в зеркало заднего вида.

«Как называется этот мир»? – вдруг спросил пёс, повернув голову к Ярославу.

«Что значит «это мир»»? – не понял Фролов.

«Думаю, что я из другого мира, тут всё чужое для меня», – пёс вздохнул.

«Наша планета называется Земля», – ответил капитан, уже несколько примирившись со своими глюками, но твёрдо решив посетить врача.

«Я жил когда-то в мире Хранителей…»

«Ты что-то вспомнил»?

«Я помню только это и то, что было сегодня».

«Расскажи про свой мир».

«Там всегда тепло, свежий воздух, ласковый ветер, живые леса, прозрачные реки, но я так давно там не был, что теперь мне всё это кажется сном».

«Откуда знаешь, что давно не был, ты же не помнишь»?

«Зато чувствую».

Пёс всю дорогу рассказывал о прекрасных лесах и рощах, которые так же мудры, как и жители его мира, он даже не заметил, как машина остановилась.

«Тебе бы книжки писать …фантастические», – усмехнулся Фролов. – Вылезай, приехали! – он открыл заднюю дверь. Пёс выскочил, покрутился возле автомобиля и затряс своими белыми лапами.

«Что это»? – спросил он, с ужасом глядя на чёрную жижу.

«Грязь» – отозвался Фролов.

«Вот после «этого» я свои лапы вылизывать не буду», – он брезгливо тряхнул ими и прыгнул в палисадник с относительно чистым снегом, а потом задрал голову разглядывая кирпичную пятиэтажку.

«Пойдём, привередливый ты мой!», – хмыкнул Фролов, открывая дверь.

В это время из подъезда с громким лаем выскочила крупная псина, волоча за собой пухленькую тётку.

– Лорд, Лорд, фу-у-у! – надрывно орала женщина, с трудом удерживая, рвущегося с поводка стаффа, а тот так и норовил цапнуть пса. Пёс удивлённо глазел на эту пару.

«Надо же, «лорд», а ведёт себя, как шавка», – пёс оскалился и грозно рыкнул. Стафф моментально плюхнулся на спину и жалобно заскулил.

«Да ты у меня крут», – улыбнулся Фролов, заходя в подъезд.

«Ты о чём»? – не понял пёс, топая следом.

«Пойдём лапы мыть, чистюля», – хмыкнул Фролов. Он быстро взбежал на второй этаж, вошёл в квартиру, скинул куртку на кресло, притулившееся в углу коридора, и направился в ванную, пёс, весело помахивая хвостом бежал за ним. Он с удивлением обнюхал ванну, запрыгнул в неё, и чуть не выскочил обратно, едва Ярослав открыл воду, но потом с интересом подставлял под струю лапы, глядя как грязная жидкость уходит в сливное отверстие. Пёс несколько раз лизнул струю воды, недовольно фыркнул и, выскочив из ванны, помчался на кухню, оставляя за собой мокрые следы, чем заслужил пару весьма нелестных эпитетов в свой адрес.

«У тебя нормальная вода есть»? – спросил он, едва Фролов появился на кухне со шваброй.

– Я пью воду из-под крана, и как видишь жив, – проворчал он, вытирая лужицы воды.

«Ладно, давай эту вонючую гадость. А мясо, где»? – пёс наклонил голову, заглядывая в глаза Ярославу.

Фролов отставил швабру и полез в морозилку холодильника, но кроме лотка с замороженным куриным филе, привезённым недавно заботливой мамой, и пакета пельменей там ничего больше не нашлось. Он, вздохнув, вытащил курицу, снял упаковочную плёнку и сунул лоток под нос псу.

«Это что»? – спросил тот принюхиваясь.

– Курица.

«Ты уверен»? – скривился он.

– На упаковке написано, и курица нарисована для тех, кто читать не умеет, – Ярослав показал псу этикетку.

«И это можно есть»? – усомнился пёс.

– Я ем.

«Замороженную»?! – пёс в ужасе округлил глаза.