Фронт без линии фронта

— В этих, недавно освобожденных от фашистских захватчиков горных селах, — говорил он, — мы обязаны не только оказывать населению всемерную помощь в восстановлении Советской власти, но и решить другую неотложную задачу: организовать борьбу с оуновскими бандами, сформированными фашистской разведкой на Буковине.

Выяснено, — продолжал полковник, — что два бандитских вожака из лагеря Лугового Степан и Федор вместе с сотней Наливайко пошли в рейд на северо-восток, — и подполковник провел на карте стрелку через Черный лес, — вот сюда, на Подолию. Группа бандитов, не приняв боя, бежала на юго-запад, где примкнула к другим бандам, о численности и местонахождении которых нам пока ничего не известно. Чтобы выяснить, где и какие сформированы банды, всем нашим оперативным работникам, хотя их пока что очень мало, нужно будет немедленно выехать в районы действия банд. Больше тянуть нельзя! А потому вы, Михаил Сергеевич, подберите людей и выезжайте в Путилу сегодня же!

Последние слова подполковника прозвучали как приказ.

— Скоро уже утро, — подумал вслух Николай Антонович, взглянув на часы, чиркнул спичкой и, глубоко затянувшись папиросным дымом, продолжал: — Нужно заехать в село Милиево к лейтенанту Калине и взять у него данные по Вижницкому району. В Путиле вас ожидает старший лейтенант Державин. Там же встретитесь и с моим заместителем майором Меняшкиным. Алексей Иванович Меняшкин — вдумчивый, талантливый чекист, до назначения на Буковину работал начальником одного из райотделов НКВД города Москвы. Кроме того, с Меняшкиным в Путилу прибыли еще несколько оперативных работников. В случае необходимости можно будет привлечь на помощь «ястребков»[17]. Таким образом, наберется человек тридцать. А это уже сила. В то же время не забывайте, товарищи, что на вашу оперативную группу возлагается не преследование, не разгром обнаруженных банд, а глубокая и тщательная разведка. Подполковник еще раз подошел к карте:

— А в Кицмань, Вашковцы, Заставну и Сторожинец завтра же мы пошлем еще несколько оперативников. Только собрав подробные сведения, мы сможем развернуть массовые операции по разгрому банд. Думаю, каждый из вас понимает, что успешное выполнение сегодняшней задачи зависит не от количества участников, а от умения и находчивости наших разведчиков. Так что, Михаил Сергеевич, больше трех оперативных работников брать вам, пожалуй, не следует…

Майор Новожилов согласился с подполковником и тут же решил, что с ним поедут лейтенант Геркулесов, лейтенант Борисенко и старый друг Новожилова капитан Большаков, который бывал в этих районах еще до войны.

Когда план действия был разработан, подполковник Решетняк утомленными от бессонницы глазами обвел всех присутствующих:

— Что ж, если задача ясна, действуйте!

Совещание закончилось. Подполковник, задерживая в своей широкой ладони руку Новожилова, предупредил:

— Будь осторожен, Михаил Сергеевич, если что — сразу давай знать. — И, распрощавшись, добавил: — Двадцать третьего жду! Новожилов пришел домой, когда забрезжил рассвет. Наскоро поев, заглянул в детскую. Раскинув ручонки, спокойно спала златокудрая дочурка Анжелика. Осторожно подошел, поправил одеяло, склонился над спящей и чуть слышно прикоснулся губами к выпуклому лобику ребенка. Потом на цыпочках вышел и бесшумно прикрыл за собой дверь. В прихожей Новожилов накинул шинель, взял автомат и уже около дверей, целуя жену, ободряюще промолвил:

— Голову не вешай, Ангеля, дней через пять вернусь!

Провожая взглядом бодро зашагавшего мужа, Ангелина Антоновна с сожалением подумала: «Вот и сегодня даже сапоги не снимал. И так всегда, только пять минут дома…» Закрыла дверь, вошла в комнату и прилегла на диван, но уснуть так и не смогла — сердце вдруг заныло в тревоге…

Майор Новожилов быстро пересек одну улицу, другую и вышел на Кобылянскую. Нигде — ни души. Город еще спал…

«Шакалы»

Ночная тьма уступала рассвету. Откуда-то потянуло плесенью и запахом прелого мха. Туман редел и, клочьями отрываясь от земли, тянулся вверх. Сквозь белесо-мутные ветви стали различаться призрачные тени огромных деревьев, через минуту-другую выступили из хмари мокрые серые стволы громадных смерек[18] и берез.

На опушке из-под корневища огромной вывороченной бурей березы показалась военная фуражка с тризубом[19], затем — узкоглазое, обросшее рыжей щетиной лицо. Наконец появились костлявые плечи, и на поверхность выполз худой, невзрачный человек. Отряхнулся и вдруг протяжно завыл шакалом. Постоял, прислушался… В ответ, как эхо, отозвался один, потом другой, третий «шакал», и лес ожил.

Со всех сторон с автоматами на шее, с гранатами у пояса на поляну выходили бандиты. В зеленом немецком френче с ремнями артиллерийского снаряжения, перекрещивающимися на груди, в такого же цвета брюках, заправленных в хромовые сапоги, к ним подошел узкоглазый. На шее у него висел немецкий автомат, в правой руке он держал кизиловый гуцульский топорик, в левой — библию. Это был главарь банды Старый.

Метнув из-под сдвинутых бровей недобрый, мутный взгляд, Старый прогнусавил:

— Слава героям!