Фронт до самого неба

На перекуре продолжали оживленно обсуждать рассказанные эпизоды.

- С нашим командиром попка тоже был случай, - вспомнил майор Пересада. - Еще на Балтике...

Попросили рассказать.

Это было летом сорок первого. Первый гвардейский авиаполк, в котором тогда служил Ефремов, вместе со всей авиацией Балтийского флота помогал сухопутным войскам сдерживать яростный натиск гитлеровской мотопехоты и танков, рвущихся к Ленинграду. В один из таких жарких дней Ефремов новел свою эскадрилью на уничтожение переправы. На пути к цели их атаковали "мессершмитты". Эскадрилья, сбив один Ме-109, всё же прорвалась к переправе и отбомбилась. Но машина Ефремова получила серьезные повреждения, стала почти неуправляемой. Неимоверными усилиями летчику удалось дотянуть до своего аэродрома. По пути Андрей Яковлевич заметил, что один из самолетов его эскадрильи загорелся от очереди "мессера" и сел за линией фронта. Посадив свою машину, Ефремов вылетел на У-2 выручать друзей. Приземлился на изрытом воронками поле, на глазах у ошеломленных врагов перенес в самолет сильно обгоревшего летчика Селиверстова, раненого штурмана и стрелка-радиста с поломанными руками и ногами и улетел на свой аэродром...

Живы, черти!

Дни и ночи шло ожесточенное сражение за Новороссийск. Утром 25 августа стало известно, что 77-я стрелковая дивизия 47-й армии нанесла контрудар по противнику под Неберджаевской и захватила ряд господствующих высот южнее станицы. Немцы яростно сопротивлялись, подтягивая в район боев свежие части из резерва.

Мы с летчиком Сорокопудовым перебирали опыт предыдущих бомбежек, ломали голову, как результативней бомбить точечные цели - танки, автомашины, тягачи с орудиями...

- Мы бомбы сбрасываем сериями, так? - рассуждал Василий. - Поэтому главное - точнее учесть боковой снос, а по длине цель перекроется с лихвою!

- Да, точнее рассчитать поправку на ветер... Никитин со мной согласился.

- Кроме того, что-то в последнее время у стрелков не получается с фотосъемкой.

- Резкое маневрирование мешает. После сброса сразу начинаем вилять.

- Что ж, по-твоему, лежать на боевом курсе до тех пор, пока не отфотографируются?

- Этак нас самих сфотографируют, спустив на землю, - согласился Димыч.

- То-то и оно!

- Не беспокойтесь, товарищ командир, - решительно заявил Лубинец. Больше срыва фотографирования не будет!

- Откуда такая уверенность?

Панов загадочно улыбнулся.

- Мы тут кой-что изобрели... Вот посмотрите...

Полезли в фюзеляж. "Изобретение" оказалось настолько же простым, насколько и остроумным. Через ручку перспективного фотоаппарата АФА-27 пропущена обыкновенная обструганная палка. На время фотографирования она устанавливается над люком так, чтобы концы упирались в обшивку фюзеляжа. Таким образом получается качающаяся система, позволяющая объективу удержать в поле зрения цель при резких уклонениях самолета от разрывов зенитных снарядов.

- Здорово придумано! - восхитились мы. - Молодцы, ребята!

Впоследствии это нехитрое устройство получило в полку всеобщее признание.

В тот день шестерка нашего полка совместно с группой соседей наносила удар по северной окраине Неберджаевской. Для прикрытия было выделено девять И-16 с Мысхако: комиссар Хахилев слов на ветер не бросал.

Видимость была отличная. Истребители присоединились к нам в районе Геленджика. Сразу поднялось настроение, послышались шутки.

- Видал, Панов? У тебя хлеб отбивать прилетели!

- Ну да, им только пример подай... Да я все равно бы не стал здесь сбивать эту падаль.

- Что так? Настроения нет?

- Землю поганить жалко. Видишь, какие места? Отдыхал до войны тут однажды - сказка!

- Бережешь, значит, пляжик? Путевку, поди, заказал уж на после войны?

- Отставить курортное настроение! - вынужден был перебить я. - Надеть каски!

После того как осколком снаряда был убит командир эскадрильи Семенюк, командир бригады полковник Хатиашвили приказал брать с собой в боевые полеты армейские каски и надевать их перед выходом на цель.

За возвышенностью - знакомые контуры Неберджаевской. Ложимся на боевой курс, и сразу становится темновато от плотной завесы разрывов. Машину потряхивает, как на булыжной мостовой. Комэск обернулся, оглядел строй, поднял вверх большой палец - высший класс, так держать!

Легко сказать, снаряды рвутся рядом. И все-таки выдержка, выдержка, на то мы и бомбардировщики...