Фронт Путина. Против кого

Любые фальсификации являются основанием для отмены результатов выборов, итогов голосования, допустим, на участке, но неизвестно, какое основание достаточно или недостаточно. Поэтому суд сам решает, что, да, действительно, нарушение было, но это недостаточное основание. За фальсификацию член избирательной комиссии не может быть привлечен ни к какой ответственности без согласия либо генерального прокурора, либо прокурора субъекта Федерации. Как вы думаете, зачем это сделано? Чтобы он честнее считал голоса?

— А чем вы это объясняете?

— Некомпетентностью автора избирательного законодательства. Он просто наивный человек. Ему говорили, что это нужно для независимости членов избирательных комиссий. И он соглашался с этим. Эти заготовки попадали в закон. Им уже 10 лет. 13 лет в наш закон не может попасть норма, что государство должно гарантировать честность подсчета голосов, которую мы подписали в декларации о честных и справедливых выборах. Гарантируется только свобода волеизъявления граждан, а вот как считать голоса будут — это дело избирательных комиссий, а вовсе не граждан.

— Я верно вас понимаю, что такая ситуация возникла еще когда в России были другие политические навыки, существовала некая возможность для общества контролировать выборы. Сейчас политическая ситуация изменилась?

— Законодательство стало хуже. Оно становится все более и более двусмысленным. Вот, например, наш закон запрещает суду опротестовывать результаты выборов, отменять результаты выборов, если они сфальсифицированы. Есть такое интересное понятие, что, оказывается, если, допустим, партия «Яблоко» не прошла, потому что у нее голоса похитили и подбросили тем партиям, которым вообще ничего не светило, норма закона такова, что это не является основанием для отмены итогов выборов, как не являются основанием действия, направленные на прохождение в Думу тех партий, которые и так не пройдут, даже с приписками. Приписки обратно вернуть нельзя. И Страсбург ничем им не поможет. Такая норма закона.

(Андрей Шарый, радио «свобода», 1.11.07».)

//__ * * * __//

После того, что вы только что прочли, остается только задать вопрос: и кто же это те жутко наивные авторы избирательных законов? И кто это в 1994 г. не мог провести в закон норму о гарантиях честных выборов? Да тот же Выбор России — нынешний СПС вместе с Яблоком. Они тогда были не только в Думе, но и в правительстве. И что-то я не припоминаю, чтобы эти нормы предлагались Думе и ею потом отвергались. Этого не было, потому что тогда фальсификация выборов работала на демократов и ими же закладывалась в закон именно с этой целью.

Конечно, рядовые демократы сейчас сталкиваются с избирательными махинациями, и, коль скоро они направлены против них, трубят об этом. Но это все частные примеры. Руководство демократов, которое знает о фальсификации выборов из первых рук, разоблачать ее именно как всероссийскую аферу не торопится.

Теперь для них раскрыть этот механизм — значит разоблачить самих себя, все то, что они делали, прикрываясь демократическими фразами и благородными устремлениями, в течение всех этих лет российской истории. Именно поэтому они, попавшись в свой собственный капкан, сегодня молчат, прикусив язык, и тихо надеются на то, что, провернув какую-нибудь очередную финансовую комбинацию, влив деньги в созданный ими коррупционный выборный механизм, опираясь на помощь Запада, которая не прекращалась со времен Демократической России, они сейчас опять смогут заставить эту систему работать на себя.

Заметьте, что вопрос о том, чтобы они сами еще раз завоевали доверие народа своими демократическими взглядами и суждениями, для них самих практически решен: они на это уже и не рассчитывают. Их надежда только на то, что в один прекрасный день афера российских выборов снова заработает на них. И разоблачать ее — значит лишить себя последнего шанса на политическое будущее в России. А без него они и на Западе никому не нужны.

Поэтому из официальных политических партий, получается, обличать действующую систему фальсификации выборов как раз и некому.

4.3. Средства массовой информации

Следующий вполне резонный вопрос: почему об этой тотальной системе фальсификации выборов не пишет подавляющее большинство основных средств массовой информации в России? Об этом ничего не узнаешь из программ телевидения, об этом молчит радио, не пишут крупные газеты, которые хвалятся своими миллионными тиражами. В чем дело? Ведь все-таки свобода прессы — это одна из форм демократического устройства общества. Об этом неоднократно писалось, об этом прилюдно говорится. Поэтому эта свободная и независимая пресса, принадлежащая самым разным направлениям и группам, казалось бы, должна писать о тотальной фальсификации выборов, потому что это угроза демократии в целом и угроза их свободному демократическому существованию в частности.