Фронт тайной войны

Религиозный туман, в котором я начал было плутать, рассеялся для меня навсегда.

Я полностью порвал с сектантством».

* * *

Нет, не удастся разведкам империалистических государств и многочисленным органам, занимающимся идеологическими диверсиями, в полной мере использовать в своих подлых целях неустойчивых людей нашего общества. Ставка на негодяев, пьяниц и невежд терпит — и будет терпеть впредь — такие же провалы, как и все другие тактические приемы ведения тайной войны»

ДЕЛО ВСЕГО СОВЕТСКОГО НАРОДА

ПОСЛЕ того ноябрьского вечера, когда следователь Гвоздилин разработал план дальнейшего допроса шпиона Пеньковского, следствие продолжалось еще несколько дней. Каждое утро в кабинет Александра Васильевича конвоир вводил преждевременно полысевшего человека с большими мешками под глазами. Манера поведения этого наймита иностранных разведок давно изменилась, в ней ничего не осталось от заносчивости, которая была у него при первой встрече со следователем.

День за днем следователь терпеливо выяснял обстановку, которая позволила Пеньковскому собирать и передавать иностранным разведкам некоторые секретные данные экономического, политического и военного характера, хотя по роду своей работы он не имел к некоторым из них никакого отношения. Например, как ему, давно уволенному из армии, удавалось раздобыть кое-какие военные тайны. Ответы шпиона на вопросы об этом не оставляли никаких сомнений в том, что все эти данные он получал от своих бывших сослуживцев. Однажды следователь задал вопрос:

— Интересовались ли иностранные разведки какими-либо документами военнослужащих Советской Армии и Военно-Морского Флота?

— Да, интересовались, — ответил Пеньковский. — Иностранные разведчики спрашивали, какие у меня возможности доступа к документам военнослужащих. Я сказал, что я могу попросить у товарищей под каким-либо предлогом удостоверение личности, просто в порядке любезности. Ужиная с одним офицером (фамилию его я не помню), я попросил у него удостоверение личности и затем описал его в донесении.

Когда выяснилось, что Пеньковский однажды передал связнику пакет, в котором находились документы для служебного пользования, следователь спросил:

— Где вы взяли эту литературу?

— Одолжил у одного бывшего сослуживца, — последовал ответ.

На вопрос о том, каким образом удавалось выуживать у собутыльников военные тайны, Пеньковский сказал:

— Никакого труда это не составляло, они сами по пьянке выбалтывали.

Итак, беспечность, политическая близорукость, безответственная болтовня ряда военнослужащих, с которыми встречался и пьянствовал этот враг, прямо способствовали его преступной деятельности.

К счастью, вокруг Пеньковского находились не только собутыльники и ротозеи. В среде, где он вращался, было немало зорких и принципиальных людей. Их сигналы о его чрезмерной любознательности к делам, не имеющим к нему прямого отношения, и о некоторых подозрительных поступках легли в основу работы наших чекистов по разоблачению опасного преступника.

Охрана безопасности СССР — дело всего советского народа. Советские патриоты всегда активно помогали и помогают органам государственной безопасности в борьбе с подрывной деятельностью империалистических разведок. Известно много примеров, когда в результате бдительности советских людей были разоблачены шпионы буржуазных разведок, пытавшиеся получить разведывательные данные о нашей стране, ее военной и экономической мощи.

Образцы высокой политической бдительности показывают, например, жители пограничных районов СССР. Охрану советских границ они считают своим гражданским долгом и оказывают пограничным войскам большую помощь в борьбе против проникновения агентов империалистических разведок в Советский Союз.

Однажды машинист Октябрьской железной дороги тов. Минаев готовился к отправлению поезда от пограничной станции в Ленинград. Осматривая локомотив, он обнаружил в ящике тендера спрятавшегося человека. Задержанный пограничниками оказался агентом империалистической разведки, нелегально прибывшим в нашу страну. Указом Президиума Верховного Совета СССР тов. Минаев награжден медалью «За отличие в охране государственной границы СССР».

В июне 1963 года дружинник Журавлев, находясь около деревни С., недалеко от Ленинграда, заметил, как неизвестный человек производит фотографирование местности и находящегося на ней оборонного сооружения. Видя, с какой поспешностью неизвестный производит съемки, Журавлев задержал этого «фотолюбителя». Как выяснилось, он являлся агентом иностранной разведки, пробравшимся в Советский Союз под видом туриста.