Фронтир Индикона Ii В джунглях Галаны (СИ)

Прокричал то же самое ещё раз и исполнил брейкданс, танец робота. Кевенги окружили причал плотной толпой, видно, что зрелище им нравится. Я хлопаю в ладоши и активирую зажатый пиропатрон, из моих рук вырываются снопы белых искр. Визг, восторг и ужас всё смешалось в поднявшемся гомоне. По плану искры - условный сигнал чтобы Джон пустил дымы. Снова повторяю призыв и на этот раз бью в гонг. Кевенги смолки. Звуки гонга в полной тишине далеко разносятся над гладью озера. Аборигены в оцеплении наблюдают как густой, жёлтый дым стелется по воде и неторопливо ползёт им под ноги.Дым скрывает как Мартин вытягивает плот с черепахой и вот он, момент истины - черепаха медленно поднимается над туманом на высоту моего роста. Она хороша! Зеленого, местами коричневого цвета, с характерным рисунком панциря и лап. Длиной чуть больше двух метров, сделана по образу и подобию морских черепах. Ласты не соединяются с основным телом, и от малейшего дуновения ветра они колышутся, создаётся впечатление, что черепаха плывёт по воздуху как по волнам. Ярче других выделены глаза и на животе священный знак Кьяли.

- Дух Кьяли! Ярунг сделал много добра кевенги. Я спас твою деревню от бхунту, вылечил больных и кормлю много твоих детей! Нгози ответил на моё добро злом, он обидел моего друга и пролил кровь! Я требую священного поединка и призываю тебя в свидетели!

Тишину разрушил низкий, утробный звук трубы геликона. Дикари, выпав из ступора попадали на колени, а часть дала стрекоча, удрав подальше. Подхватив нить, я привязал черепаху к поясу так, чтобы она летела надо мной, на высоте три метра. Краем глаза замечаю, что Квеле бежит в сторону дворца, ага, думает, я сейчас тут переворот устрою. Ну-ну. Первая часть Марлезонского балета завершилась, как я и планировал.

Так мы проследовали в начало лагеря, где я повторил представление с дымом и вызвал подземного духа Льяно, самого страшного в мифологии кевенги. Мы сделали его в виде приплюснутого шара, который спрятали в яме накрытой дверкой с травой, потяни за верёвку и `голова духа` поднимется вверх. Ярко-синей фосфорной краской с одной стороны нанесли стилизованную маску духа, а с другой оскал тыквы с Хэллоуина. Голову-шар закрепили на круглой картонке с подшипником, отчего она при малейших дуновениях ветра вращалась по кругу, а небольшая свистулька с резонатором ещё больше нагоняла жути. Создавалось полная иллюзия того, что дух Льяно внимательно за всеми смотрит. Для подогретых `волшебной водой` туземцев эффект кратно усилился.

- Кевенги! Я держу Льяно в клетке! Но если кто-то будет нам мешать его гнев будет ужасен! Я сниму с него сетку, и он утащит вас под землю, в мир мертвых...

Теперь, когда кевенги были окончательно запуганы, вышел Мартин с гипнотическим кругом.

- Сэр, - ко мне подошёл Джон, - туземцы решили, что мы призвали самых могучих духов, ваш план сработал, но вождь-то не явился.

- Тогда действуем по плану `Б`.

`Голову` привязали к Павлу, зажгли красные файеры и наша процессия, периодически разбрасывая бенгальские огни двинулась к дворцу. Подошвы обильно смазали фосфорным мылом и за нами оставались отчётливые светящиеся следы и это стало последней каплей. В городе начался переполох, отовсюду доносились крики и плач, а звуки гонга и низкое гудение геликона подливало масла в огонь.

Вход во дворец преградила `личная гвардия` Нгози, пара десятков воинов в полном вооружении. Ближайшие родственники. Даже отсюда было видно, что они все ужасно бояться `головы` и не знают как себя вести. Всю площадь вокруг заполнили жители.

- Нда-с. Если что случиться, к себе не прорвемся. На всех гранат не хватит.

- Павел, доверься, я знаю, что делать. Никто за него вступаться не будет.

Остановившись у входа, где сгрудились сторонники вождя я подошёл к стене и фосфорным мелом нарисовал на ней священный знак Кьяли.

- Нгози! Я, Ярунг. Верховный колдун запада, повелитель духов земли, воды и ветра вызываю тебя на поединок!

Договорить не успел. Воины решились, и десятки стрел и копий полетели в меня. Но нашим доспехам даже свинцовая дробь нипочём, не то, что стрелы. Как горохом по картону! Лицо Павла перекосилось от ярости он вытащил из ножен палаш.

- Стой, - я сдержал его, - не надо. Закатим им пару свето-шумовых!

Павел хищно оскалился:

- Может фосфорных, а? Уж больно бойко горят, не затушишь!

- Не стоит, Павел Петрович, не стоит. Ну, на счёт три.

Бум! Яркая вспышка, через минуту ещё одна. Оглушенные и ослепленные бойцы повалились на землю, у многих из ушей и носа текла кровь. Нам только оставалось отобрать у них оружие.

- Нгози! Трус, выходи! - крикнул я в рупор у входа, - Кьяли взяла тебя под защиту, и я не буду тебя убивать! Забери своих воинов, пока я не превратил их в горстку пепла!

У выхода показался серый от ужаса Нгози. В этот момент Иван зажёг батарею римских свечей ядрёно-зеленого цвета, с густым дымом, и когда она прогорела, мы выстрелили фейерверком в сторону дворца.