Фронтовая любовь

Бедный мальчик… Ему с нами скучно… (К Пруденс.) Да, так что там за клиника?

ПРУДЕНС (Отмахиваясь.)

А! Там как бы лечат от сексуальной зависимости. Но не верьте. Там такое… Короче, там меня растлили окончательно. У нас ведь как? Если кто-то что-то рассказал про тебя — главное, не спорить, надо принять вину и вынести «стыжение».

МИТЯ (Уточняет.)

Вынести, прости, чего?

ПРУДЕНС

Это когда тебя чморят, как распоследнюю суку. А потом заставляют лечь в клинику к похотливым жуликам, и тогда, может быть, у тебя ещё будет шанс! Поскольку я цветная — мне шанс дали. Была б я белым мужиком, всё, жопа! Но я уже не на CNN, я теперь на «Фокс Ньюз», но пока еще в седле… И вся в кредитах. Эта наша программа излечения сексуальной зависимости «Нежный путь» — путь к полному разорению…

Медвежонок обалдело спрашивает, аж запинаясь от удивления.

БОБКОВ

Пруденс, пардон муа, а в чём твоя э-эээ… сексзависимость выразилась?

ПРУДЕНС (Смеется.)

Ну, якобы я грязно приставала к стажёру и стажёрке.

БОБКОВ (Заинтригованно.)

А это было действительно грязно?

Вопрос прозвучал настолько серьёзно, что все принялись ржать, тем самым слегка разрядив обстановку. Отсмеявшись, Пруденс утёрла глаза и повернулась к Мите.

ПРУДЕНС

Дим? А что про тебя? Карьера?

МИТЯ (Улыбнувшись.)

Карьера — это не моё.

ЭЛЯ (Фыркнув.)

Пить меньше надо.

БОБКОВ

Во-во! Надо меньше пить и больше спать с олигархами.

ЭЛЯ (Вскинувшись.)

ЧТО?!!

БОБКОВ (Невозмутимо.)

Что слышала!

ПРУДЕНС (Тревожно.)

Эй, эй, прекратите! Только встретились. Успеем пересраться.

ЭЛЯ (Чеканит.)

Мой муж не влиял на мою карьеру!

ПРУДЕНС

Эл, перестань! Ты не на митинге этой вашей «Одной России».

ЭЛЯ

«Единой России»!

ПРУДЕНС (Отмахиваясь.)

Да какая разница? Всё… проехали. Дим, так что с тобой?

МИТЯ

А что со мной? Нормально. Развёлся. Это из крупных достижений. А так… Мотаюсь по России, мотаюсь по странам. Таскаю камеру. Вроде пока не увольняют и в секс-тюрьму не сажают.

Медвежонок неожиданно серьёзным тоном добавляет.

БОБКОВ

Он забыл сказать про свои две ТЭФИ — это наша национальная премия. И про медаль «За отвагу» — это за Ливию, ему там ногу прострелили. А карьера… Знаешь, как у нас в армии говорят: «Чистые погоны — чистая совесть».

Элеонора, не простившая Медвежонку намёк на постельный характер карьеры, ядовито улыбается.

ЭЛЯ

Ещё один армейский философ выискался. Ты что, в армии служил?

Тот невозмутимо кивает в ответ и показывает пальцем на Элеонору.

БОБКОВ

Я-то как раз служил, милая. Далеко на юге. В отличие от…

Элеонора снисходительно смотрит на его обличающий жест.

ЭЛЯ

В отличие от меня, что ли? Так у нас не Израиль, женщинам не обязательно.

Медвежонок всё так же невозмутимо доканчивает.

БОБКОВ

В отличие от мужа вашего, божественного Юрия.

Элеонора покрывается пятнами и бросается на Пашу. Митя и Пруденс с трудом их растаскивают: Пруденс держит Элеонору, а Митя — Медвежонка. Боб смотрит на этот дурдом круглыми глазами и продолжает пить местную водку со льдом, хотя та в него лезет уже с трудом.

Когда все немного успокаиваются, Митя интересуется у Пруденс:

МИТЯ

А как там Катрин?

ПРУДЕНС (Качнув головой.)

Ну как… Могло быть хуже. Ампутация левой ноги до колена. Филипп долго с ней возился, не бросал… Можно сказать, поставил на ноги, чудо-протез… Но потом всё-таки ушёл. Она дочку недавно родила. Не от Филиппа… Из профессии, можно сказать, ушла наполовину — преподает журналистику в Университете Лонг-Айленда… Что ещё?.. Помните испанца, Габриэля?

МИТЯ

Конечно!

ПРУДЕНС

Он написал книжку про военных корреспондентов. Хорошая. Много переводов. И у нас перевели, и он на презентацию приехал. Созвонились, договорились, что подъеду повидаться. А его на следующий день после презентации в номере мёртвым нашли. Нет-нет! Ни наркотиков, ни алкоголя… Просто сердце во сне остановилось. И всё… Дим, а как этот… Зверов?

МИТЯ

Зверев. Сашка… Никак, Пруденс. Тоже недавно не проснулся. Только как раз с алкоголем.

ПРУДЕНС (Мрачнеет.)

А Оксана и Коля?

МИТЯ