Фронтовое милосердие

В сводке о ходе формирования медицинских учреждений, составленной 15 февраля 1942 года начальником Управления формирования и укомплектования войск Красной Армии, привлекали внимание запоздалые сроки их готовности и причины этого. В ней говорилось, что 16 учреждений имеют задержку готовности до 15 дней, 12 — до месяца и 85 — более месяца. Причины: недостаток автотранспорта и специальной санитарной техники. Действительно, в сводке о передаче армии в период с 1 до 10 февраля двух медицинских учреждений говорится об их неполной укомплектованности начальствующим и рядовым составом, лошадьми, повозками и особенно автомашинами. В сводке о ходе формирования, составленной на 10 февраля 1942 года, наряду со слабой обеспеченностью формируемых учреждений автомашинами (из 252 необходимых дано было 16) отмечалась большая нехватка дезинфекционных камер (5 вместо 130) и отсутствие автодушевых установок. Гораздо лучше выглядела сводка на 10 марта.

Жуковский завод, находившийся в 55 километрах северо-западнее Брянска на линии железной дороги Брянск — Рославль — Смоленск, производил продукцию по заказам Главного интендантского управления. В ее числе были и дезинфекционные камеры. Во время Смоленского сражения 1941 года заместитель наркома обороны, начальник Тыла Красной Армии направил комдива Н. К. Подмарева на завод, чтобы помочь администрации завода организовать эвакуацию на восток. Помощь запоздала. Пути эвакуации были отрезаны немецко-фашистскими войсками. Это было в середине августа. 28 августа банно-прачечное дело было передано из Управления вещевого снабжения в ГВСУ. По воспоминаниям бывших ответственных работников Управления снабжения медицинским и санитарно-хозяйственным имуществом, в частности К. Д. Тиманькова, было решено организовать производство автодезкамер на Пензенском заводе Наркомздрава СССР, который производил автодушевые установки. Для этого завод нуждался в помощи. В быстром налаживании производства дезинфекционных камер было заинтересовано ГВСУ, которое и помогало заводу. В связи С этим мне хочется еще раз добрым словом вспомнить заместителя наркома обороны, начальника Тыла А. В. Хрулева. Андрей Васильевич, как правило, с пониманием относился к просьбам руководителей промышленных наркоматов. Некоторые товарищи по работе ложно истолковывали эту черту его характера как желание быть «добреньким» на фоне больших нужд армии. По их мнению, лозунг «Все для фронта, все для победы!» предполагал только «дай» и исключал ответную помощь, если она возможна без ущерба для дела разгрома врага. Временная помощь военных, как правило, усиливает помощь со стороны тыла, и тогда единство тыла и фронта приобретает еще более неодолимую силу.

В конце марта — начале апреля 1942 года я вновь был вызван к И. В. Сталину. У него были В. М. Молотов и Г. М. Маленков.

— Нужно полагать, — сказал Верховный, — что по постановлению ГКО кое-что уже сделано. Что именно, товарищ Смирнов? Как готова военно-медицинская служба к защите войск от особо опасных эпидемических заболеваний?

Возникшее у меня ранее предположение о том, что Сталин не очень-то хотел вникать в детали этого дела, оказалось ошибочным. Он просто вернулся к нему тогда, когда считал, видимо, себя подготовленным к беседе в той степени, какая необходима руководителю государства и Верховному Главнокомандующему.

Прежде чем рассказать о содержании разговора в кабинете И. В. Сталина, хочу коснуться событий, имевших место в 1939 году в Саратовском институте «Микроб» Наркомздрава СССР и в Москве.

В апреле 1939 года в институте «Микроб» было решено сделать прививку живым вакцинным штаммом возбудителя чумы добровольцам из числа научных работников, изучавших на животных его защитные свойства и безвредность. В числе добровольцев был и заместитель директора института по научной работе Л. А. Берлин. Эксперимент прошел благополучно. После этого аналогичные работы на добровольцах проводились еще дважды.