Фрося. Часть 4

Ещё несколько часов назад, она даже помыслить не могла о том, что ждёт предстоящим вечером и ночью, а ведь все ужасы только начинались.

Молодки о чём-то пошептались и одна из них подошла к Фросе:

— Откуда ты такая красивая, может свитерочком поделишься, холодновато что-то нынче.

Фрося не шевелилась, но вся подобралась, затевалась не шуточная ситуация, явно не похожая на игру, но решила пока не реагировать, а присмотреться, как будут события развиваться дальше.

— Сама снимешь или тебе помочь?

Фрося не стала ничего отвечать, а только решительно помахала отрицательно головой.

Шустрая молодка неожиданно схватила цепкой рукой Фросю за волосы и потянула нижний край свитера к голове.

Думать стало некогда, с первых минут пребывания в тюрьме, пришлось вступить в конфронтацию и было предельно ясно, что если не дать сразу отпор, последствия для неё будут плачевными.

Фрося напряглась и со всей силы врезала локтём в лицо грабительницы.

От неожиданности и силы удара та грохнулась спиной на стоящие напротив нижние нары, где лёжа наблюдала за происходящим вторая молодуха.

Фрося резко села, спустив ноги с нар:

— Послушайте, милейшие барышни, если хоть одна ещё раз приблизится ко мне, бить не буду, а просто задавлю.

Посягавшая на её свитер сидела на нарах, прижав пальцы к разбитым окровавленным губам и с ненавистью в голосе прошипела:

— Попомни сучара, попадёшь в обезьяний клоповник, с тобой разберутся по полной.

Потревоженный шумом в камере, звеня ключами приближался дежурный милиционер, никто не хотел огласки конфликта и все быстро заняли лежачее положение на своих нарах.

Спать было крайне неудобно, обуревали мрачные мысли и хоть страха, и ожидания нового нападения со стороны молодок не было, но Фрося до утра почти не сомкнула глаз.

На завтрак принесли в железных кружках мутный чай и кусок серого хлеба.

Фрося не стала проявлять свою брезгливость и с отвращением всё же выпила мутное пойло с чёрствым хлебом, ей было необходимо не потерять физические силы, они впредь ей ещё как пригодятся.

Вскоре увели куда-то сгорбленную пожилую женщину в лохмотьях, а следом вызвали из камеры одну за другой молодух.

Одна из них с разбитыми опухшими губами, уходя, зло посмотрела на Фросю и сквозь зубы процедила:

— Мы ещё встретимся, сучара и ты ещё о многом пожалеешь.

Фрося сидела на верхних нарах, обхватив голову руками, медленно раскачиваясь из стороны в сторону.

Мрачные мысли наползали одна на другую и главная из них — как правильно себя вести в создавшихся обстоятельствах, чтобы как можно быстрей выбраться из этого кошмара.

Ведь, это только камера предварительного заключения, а впереди своей жуткой неизвестностью маячила тюрьма.

Из этих пугающих всю её сущность дум вырвал лязг открывающейся двери:

— Вайсвассер, следуй на допрос к следователю.

Глава 71

Фросю провели по тому же мрачному коридору, по которому нынче ночью её доставили в камеру, только на сей раз в обратнюю сторону.

Сопровождающий дежурный милиционер остановил её за плечо у двери, видимо, кабинета следователя.

— Заходи.

Фрося решительно переступила порог, она намеревалась сделать всё от себя зависящее, чтобы уже сегодня попасть обратно в свою квартиру.

За столом сидел мужчина средних лет в сером костюме, облик его был невыразительным — коротко подстриженные русые волосы, плоское лицо с носом картошкой, плотно прижатые к голове уши и только острый внимательный взгляд глубоко посаженных глаз, словно буравил вошедшую.

Молча несколько раз оглядев сверху до низу и обратно, он, наконец, изрёк:

— Пока присядьте гражданочка Вайсвассер, но мне кажется, что вам придётся и посидеть.

— Я не знаю, как вас звать-величать, но по какому праву вы меня задержали и пугаете.

— Ладно, шуточки в сторону.

Я майор милиции из ОБХСС, Вячеслав Андреевич Рощин, а теперь приступим к заполнению протокола допроса.

Он пододвинул к себе пачку листков.

— Фамилия, имя, отчество?…

И посыпались вопросы протокольного порядка.

Наконец, майор чуть отодвинув от себя заполненные листки, откинулся на спинку стула и вновь устремил на Фросю свой прощупывающий взгляд:

— И, так, рутинная часть закончилась, а сейчас приступим непосредственно к допросу.

Ефросинья Станиславовна, в ваших интересах добровольно и честно во всём признаться, таким образом мы сэкономим ваше и наше время, и вполне допускаю, что таким образом вы сгладите себе несколько годков заключения.

— Вячеслав Андреевич, я не имею представления, о чём вы меня спрашиваете и, тем более, обвиняете.

— Начнём с того, что для вас я не Вячеслав Андреевич, а гражданин следователь, а теперь по существу.

Даже не вдаваясь в подробности, откуда у вас такая огромная сумма денег и ценностей больше, чем на десять тысяч рублей, так только за не законное хранение крупных сумм и ювелирных, золотых украшений заработанных не честным трудом, вам полагается несколько лет тюрьмы.

— Я в Москву приехала не бедной женщиной, у меня в Поставах было хорошо налаженное хозяйство, излишки я продавала на базаре и собирала деньги на обучение детей.