Фрося. Часть 7 Вместо эпилога

— Неужто подкинуть ей деньжат за то, что она выгнала меня из бывшей моей хаты?

— А ты скажи ей, что хочешь бабки подкинуть, так она тебе подошвы вылижет.

— Ладно, сынок, прощай, надо нам расстаться, пока до конца не возненавидели друг друга.

Стас, кряхтя, вслед за матерью поднялся на ноги.

— Матушка, не серчай на меня, пусто на душе, ведь всё, что было в жизни хорошего я потерял. В петлю лезть неохота, а славного будущего своего уже не вижу. Нинка мне давно уже обрыдла так, что видеть её не могу, не только что дышать одним воздухом. Я пошутил, не сойдусь я с ней, доработаю до пенсии и поеду куда-нибудь в деревню, куплю подходящий домик, заведу хозяйство, и кто его знает, может ещё хозяйку впущу в дом, нынче баб одиноких хватает, а я всё же не совсем пропащий мужик, с руками и при деньжатах. Скажу тебе, как на духу — местные мужики меня сторонятся, шарахаются, как от прокажённого, ты же знаешь, в наших местах коммунистов никогда сильно не жаловали. Вот и съеду туда, где меня никто не знает. Денежки у меня в загашнике есть и не какие-нибудь там зайчики, зелёненькими успел в своё время обзавестись, всё же у своей мамочки чему-то в жизни научился.

Стас облапил мать и похлопал её по плечу.

— Прощай и не поминай лихом, родственникам можешь передавать привет, а можешь и нет, мы с ними друг для друга словно чужие или умершие. Если перед кем и мучает меня совесть, так это только перед покойной Анькой.

Глава 27

Протиснувшись обратно со своим чемоданом через плохо открываемую калитку, Фрося остановилась на обочине дороги. Шёл лёгкий снежок, серое небо обложили облака, надвигались ранние сумерки, крепчал мороз и на душе у неё было пасмурно и холодно. Поправила сумочку на плече — вот, и съездила на Родину, вот, и попрощалась с родными. Вдохнула полной грудью морозного воздуха и решительно достала из внутреннего кармана шубы мобильный телефон — как хорошо, что у неё есть визитка того таксиста, доставившего её некоторое время назад сюда.

Долго ждать не пришлось, вскоре возле неё затормозила знакомая машина и улыбающийся водитель, распахнул перед ней дверь:

— Забросьте, пожалуйста, сами ваш чемодан на заднее сиденье, что-то мне не хочется вылезать на эту холодрыгу.

Фрося так и сделала, отметив для себя, что обслуживание клиента в провинции здорово отличается от московского, не говоря уже от американского, и, усевшись на пассажирское сиденье, облегчённо вздохнула.

— Скажите, пожалуйста, я могу возле вокзала где-нибудь сносно перекусить?

— Да, похоже, встреча не была сильно радушной.

Фрося смолчала.

Водитель покачал головой.

— Конечно, есть, я вас завезу в нашу «Бульбяную». Как вы относитесь к белорусской кухне?

— Отлично отношусь, я ведь родом из этих мест, просто давно здесь не была.

— У нас мало, что изменилось, но с развалом советской власти, появилось несколько приличных заведений, местные воротилы всё же подсуетились.

Не смотря на грустное настроение после встречи с сыном, Фрося в уютном кафе с аппетитом отобедала вкусными картофельными клёцками с жареным мясом и луком, запила чаем с лимоном и двинулась в сторону вокзала. Как это она могла предполагать, что ей придётся задержаться на два дня в Поставах, даже два часа здесь нечего было делать. Который уже раз подумала — как хорошо, что Марк не поехал с ней в Израиль и в Москву, ей тоска, а каково было бы ему. В чемодане так и остались лежать не востребованные подарки, кому здесь было вручать дорогие виски, коробки с конфетами и сувениры. Поезд уносил её обратно в Москву, а это значит, что скоро она улетит к Марку, без него ей было ужасно тоскливо, а на душе кошки скребли.

Стояло ещё раннее утро, когда Фрося сошла на промозглый перрон и в свете фонарей сразу же увидела, дожидавшегося её внука:

— Сёмочка, зачем ты поднялся в такую рань, а вдруг бы я сегодня не приехала?

— А я почему-то был уверен, что ты прибудешь именно сегодня, мне так хочется ещё побыть с тобой рядом, как можно подольше.

Фрося крепко обняла внука.

— Глупышка, какой ты ещё глупышка, скоро приедешь ко мне в Штаты, попрошу Марка, чтобы он подыскал тебе подходящий колледж в нашем округе, мы будем с тобой рядом, пока ты будешь во мне нуждаться, а я всегда буду с тобой, пока жива и могу что-то весомое для тебя делать.

— Бабуль, мама просила меня, чтобы я повлиял на тебя своим авторитетом и прямо с вокзала привёз к нам домой в гости.

— Считай, что уже повлиял, поехали.

Фрося с волнением переступила порог квартиры, когда-то удачно приобретённой для Тани. Благодаря сноровке свекрови, та теперь являлась хозяйкой дорогого престижного жилья в центре Москвы.

Невестка выскочила в прихожую и повисла на шее у Фроси:

— Мамочка, как я вся испереживалась за эти два дня, после того, как не очень красиво покинула тебя в гостинице.

— Ну-ну, отпусти меня, а то завалюсь, забываешь, что мне уже не сорок пять, как некоторым.

Таня смеясь, помогала свекрови снять шубу и сапоги, подставляла мягкие домашние тапочки, продолжая суматошно обцеловывать Фросе руки и лицо.