Фрунзе. Том 4. Para bellum

Ведь такого рода штамповка требовала прессов совершенно чудовищных в 15-20 тысяч тонн. Да и других проблем хватало. Но прессы нашлись. Более того, немцы пообещали поставить их столько, сколько надо. Подобные мощности широко применялись в судостроении и не являлись чем-то из ряда вон выходящим. А основные судостроительные и связанные с ними мощности как раз и находились в Германии, оставшейся к востоку от Эльбы.

Еще немного поругались и решили провести изыскание, проверив — что да как. Ведь только практика может служить единственным критерием истины. Поэтом Царицынский тракторный завод ставил у себя мощный пресс и делал пуансоны. На Обуховском заводе пытались освоить литье крупных деталей под давлением в подогреваемый кокиль. А на Мотовилихинском механическом заводе пробовали развернуть у себя «германскую» технологию конвейерной раскройки и сварки броневых корпусов.

Так что теперь, пока шло голосование, Фрунзе открыл свою папочку с текущими документами на ознакомление. И с немалым интересом вчитывался в текущие отчеты по этим делам, которые ему еженедельно пересылали. Это и отвлекало, и было по большому счету намного интереснее…

Тем временем 1-ый конно-горная отдельная бригада продолжала своей наступление в районе Мазари-Шарифа…

Тихое взятие пограничной заставы и хорошо организованная, быстрая переправа основных сил позволило силам вторжения подойти к Мазари-Шарифу совершенно внезапно для защитников. И захватить его с наскока.

Ведь «конной» бригада была очень условно.

Строго говоря — верхом на ней ездил только личный состав стрелков. Все остальное перемещалось либо на грузовиках, либо на мотоциклах или там на «муравьях». Более того — в составе этой бригады еще и бронеавтомобилей и колесных САУ хватало. Да и легкие средства имелись, вроде багги, которыми были оснащены не только взводы ССО, но и разведывательные подразделения бригады.

Только неделю спустя противники Аманулла-хана спохватились…

Командир батареи сидел возле радиостанции и пил кофе. Из термоса.

Глоток.

И капитан аж зажмурился от удовольствия.

Насыщенный, хороший кофе, настоянный на лимоне да с сахаром был очень приятен. И немало поднимал настроение.

— Командир, — подал голос связист. — Команда на открытие огня. Квадрат 17-22. Осколочными.

— Понял, — ответил он нехотя.

Залпом допил из кружки любимый напиток.

И встав побежал к орудиям.

107-мм пушкам, размещенным на автомобильных трехосных платформах. Открыто. Четыре «лапы» с упорами были откинуты и установки вывешены на них, чтобы не болтаться на подвеске.

Быстрые отрывистые команды.

Карточка огня уже была составлена и высчитывать углы наведения для поражение искомого квадрата не требовалось. Так что наводчики меньше чем через минуту начали бодро крутить ручки. А установки «заводили носами» — такими выдающимися с развитыми дульными тормозами.

Личный состав занял места согласно боевому расписанию. А капитан достал из портсигара папиросу и прикурил ее в ожидании готовности.

У одного орудия командир поднял руку с маленьким флажком, извещая о готовности и уставившись на капитана. У второго. У третьего. У четвертого.

Несколько секунд заминки.

Глубокая затяжка. Выдох. И над батареей раздался зычный голос:

— Беглым! Десять! Огонь!

И началось.

А секунд тридцать спустя по крупной конной массе, продвигающейся от Балха, пошли прилеты.

Стальные, достаточно тонкие корпуса снарядов имели увеличенный заряд взрывчатого вещества и готовые поражающие элементы в виде двух рядов толстой каленой проволоки с надсечками. Из-за чего каждый взрыв порождал целый рой 4-5 граммовых осколков. Не всегда убойных, но почти всегда ранящих. И было их кардинально больше, чем от обычных.

Обстрел оказался полной неожиданности для этого воинства. Порядка трех тысяч «сабель». Они чувствовали себя очень уверенно и были настроены на победу. Но главное — откуда в них прилетало не понимали. Ведь пушки били с десяти километров, находясь за пределами видимости.

Где-то вдали ухало.

Но тихо и как-то вяло.

А тут — вон — страшные взрывы. И сразу пошли сотни раненых. Лошади взбесились. И это иррегулярное войско совершенно смешалось, впадая в неуправляемый хаос.

За первым артналетом последовал второй. С небольшим перерывом.

Когда же он закончился — из укрытий, взревев моторами, выкатились легкие бронеавтомобили. И двинувшись широким фронтов давали очереди из крупнокалиберных пулеметов с коротких остановок.

А за ними — горные стрелки. Верхом. На приличном удалении. Достаточным для прикрытия бронеавтомобилей, в случае, если на них бросятся «с шашкой». Но пока вне эффективного винтовочного огня.

Это начавшаяся мясорубка совершенно не вдохновила шедшие за победой «сабли» и они, развернувшись, предприняли самое решительное отступление. Прямо сверкая пятками. Стараясь как можно скорее уйти подальше от губительного огня.

Но тут подключился дирижабль.

Он ведь их и засек, позволив загодя развернуться части сил бригады для отражения атаки. Однако вел себя тихо и безобидно, поэтому внимания на него не обращали.

А зря.