Фу такими быть! Или мистер и миссис Фу

Он склонялся ко мне, целуя шепотом мою щеку, и мои губы.

— А не то нам расскажут, как правильно нужно делать это в идеальной семье… — целовали меня растворившимся в биении моего сердца шепотом.

— Ай, — прошептала я, чувствуя его руку на своих приоткрытых губах. Рука лишь изредка убиралась, сменяясь долгим поцелуем.

— Да… Я такая тварь, мерзавец, подонок… И вряд ли изменюсь… Так что тебе придется смириться… — шептал голос темноте.

— Я не лучше… — прошептала я, дрожащими руками обнимая его плечи. — Поверь…

— Тише, тише, — дрожащий палец приложили к моим полуоткрытым губам, словно приказывая им молчать. — Тише…

— Ты просто фу… Ничего, я отомщу, — выдохнула я ему в ухо едва слышно. — Моя месть будет страшной, любимый… И посмотрим, как ты…

Темнота поглотила мой смешок.

— Ну что ты? — шептала я, поднимаясь поцелуями к его губам. — Тише, тише… А что это мы так напряглись…

— Ты просто… просто… фу, — задрожал муж, тая в моих руках.

— Фу такими быть, — прошептал муж, когда я тяжело переводила дух на его плече. — Идеальный брак у нас не получится… Я прямо чувствую это… Жаль, что тут места мало… Разгуляться негде…

Я судорожно гладила пальцами его щеку. И думала о своем.

— Зато играть больше не нужно, — прошептала я, осторожно целуя его губы. — Кто бы мог подумать… Капризный мальчик, который бросался палками… И один раз даже попал!

— И вредная девочка, которая однажды упала на меня всей тушкой, — тихо рассмеялся муж, сплетая пальцы наших рук и целуя их сплетение. — И скакала на мне…

— И теперь они вот так вот прячутся в шкафу, — спрятала я смешок в его волосах.

Я одевалась в какое-то домашнее платье. Магический огонек горел, освещая ворох скинутой вниз одежды из которой я пыталась выбрать что-нибудь приличное.

— Ты не видела тут мой сюртук? Так! Ты на нем сидишь! — послышался голос мужа, а из-под меня вытаскивали что-то тепленькое, насиженное.

За мной слышался шорох одежды. Наши лица в темноте казались слегка зловещими.

— Мистер и миссис Фу! Вы где! Мы уже пропустили «совместное времяпровождение и чтение вслух», «совместное воспитание детей» и сейчас пропустим «совместное проявление любви»! — слышался озадаченный голос домомучительницы.

Она нас потеряла. И теперь бесится!

— Почему она нас не видит, — прошептала я, пытаясь найти второй туфель. Первый я уже прижимала к груди. А вот второй где-то блуждал среди барахла.

— Дело в шкафу, — вздохнул муж, шелестя одеждой. — Когда я был маленький, родители часто кричали и ругались. И я прятался в этом шкафу. Потом я стал удивляться, почему меня не могут найти даже с помощью магии. Чуть постарше я узнал, что это старый-престарый шкаф, который передается по наследству. И, видимо, на нем есть какие-то остаточные чары… Может, в него любовников прятали? Кто его знает?

Я согласилась с тем, что он неплохо прячет любовников.

Как интересно! Я обожаю артефакты. Наверное, мне это передалось от дядюшки. У него их целая коллекция. Он собирает их по всему миру. И обещал оставить мне в наследство.

Мне очень хотелось изучить этот шкаф, разобрать его на заклинания, но я решила поинтересоваться другими диковинками старинного поместья.

— О, да тут их куча. Почти в каждой комнате, — усмехнулся муж, интригуя меня. — Тебе понравится… Где-то валяется платье — невидимка. Мы его до сих пор найти не можем. Есть еще… Вспомнил! На первом этаже, в столовой часы с кукушкой. Так вот, она кукует, предсказывая беду… Тут если покопаться, можно столько всего найти…

— Ты жил в этом доме? Твои родители были чародеями? — спросила я.

— Да, это дом моих родителей. Но в магический совет они не входили. Так, колдовали. По мелочи… — усмехнулся муж. — Говорят, что они пытались отравить друг друга. И даже дали мне яд. Но он на меня почему-то не подействовал. Кстати, я пробовал. Меня вообще яды не берут… А твои родители? Все думал спросить, да вот возможности не подворачивалось.

— Я честно сказать, плохо помню… Я еще совсем маленькой была… — пожала плечами я. — Дом сгорел, а мастер Арнеберт нашел меня на руинах. Уцелела только я. Кроватка и та обгорела. Он сказал, что вокруг меня словно не было пожара. Даже пеленки были целы… Так что из детства я помню только огонь… И то, как пыталась отмахиваться от него… Ненавижу огонь! Просто ненавижу! Бррр!

— Сказал стихийник, с самым мощным заклинанием огня! — заметил муж.

Я усмехнулась. Да. И такое тоже бывает!

— Так дядюшка решил, что мое призвание — стихии, — улыбнулась я, вспоминая эксцентричного дядю.

— Погоди, ты в детстве бросилась на меня, когда я поджег твое платье? — удивился муж.

— Да! — возмутилась я, вспоминая панику, когда тушила платье в пруду. — Я тогда боялась огня до ужаса. И пользовалась тремя стихиями. А дядя говорил, что стихийник без огня, как Цирцея без идиотских нарядов!

Я промолчала, понимая, что та самая ненависть друг другу в детстве появилась лишь из-за того, что мы ничего не знали друг о друге. И невольно делали друг другу больно, ссорились и ненавидели.

— Слуша-а-ай…

Эта мысль осенила меня внезапно.