Fuck you, Паркинсон!

Дело было в 1991 году накануне майских праздников. Был я слушателем ВПА им. Ленина, возраст 31 год, в звании майор. Петь любил, хоть и смущался при этом. Голос у меня был довольно противный, но негромкий, потому были даже поклонники моего искрометного дарования. Да, точно были. По крайней мере, человека четыре.

На 9 мая придумали концерт самодеятельности, меня отобрали в хор. При тестировании, будучи погружённым в изучение философского наследия П. Чаадаева, не успел сообразить, что надо инсценировать отсутствие музыкального слуха.

На репетиции ходить не собирался, до поры мне это сходило с рук. В один прекрасный день, на хоре сказал, что пошёл в научный кружок, а на кружке, что на хор, а сам отправился…. не туда, куда вы подумали… в читальный зал. Читать Томмазо Кампанелла, издание 1936 года. Но волевой и подвижный начальник курса полковник Никитин успел побывать везде и выявил мое отсутствие. С шутками-прибаутками посмотрел в дерзкие мои глаза, приговаривая не очень уверенно, что сгноит в нарядах, велел завтра быть на репетиции всенепременно.

Нееееет, на это я пойтить не могу!!

Так решил я, и отправился в санчасть, по дороге входя в образ, шею типа прихватил остеохондроз. В этом образе просидел пол-часа в очереди к терапевту….

– Эк тебя, брат, скрутило, – приговаривая, выписал он направление к следующему врачу, не помню к кому. Но помню, что прописал он мне две процедуры, электрофорез в том числе, которые я прошёл со скорбным лицом и угасающим энтузиазмом. Короче, освобождение получить не смог.

Пришёл на последнюю репетицию, усвоил, где должен стоять, прошёл перекличку и тут же свалил.

Выступление проигнорировать не мог, понятное дело. Занял своё место, определенное мне накануне, весь такой в парадной форме, нарядный и красивый. Погас свет в зале (или занавес открылся, не помню точно), зажгли прожектора, после чего я достоверно вполне представил себя Иосифом Кобзоном, поющим на празднике города Соликамска в присутствии 30 тыс. зрителей.

Начали петь, первая песня – нечто очень печально-торжественное. И тут оказалось (я же не слышал раньше!), что рядом со мной стоявший Игорь П. вообще не имеет слуха при наличии громкого голоса! Это было абсолютно неожиданно и дико смешно. Ничего не вижу, прожектора на меня, слышу только бодрый голос Игоря, издающий мощные звуки абсолютно невпопад. Я начал дико ржать, на глазах представляемых жителей Соликамска, заполнивших центральную площадь и все примыкающие улочки и переулки.

– Красная стена… ха-ха!!! Ты озарена…. ха-ха-ха!!!!!

Я не кощунствую, какое там, рассказываю, как было. Не знаю, как продержался эти минуты…. Когда зазвучала вторая песня, про «Бей барабан и палочки взлетайте», я понял, что спасён….

Вот так. А вы говорите, вторым мальчиком.

Велби

Он стоял на столе без какой-либо привязи,

абсолютно спокойный и безмолвный, как индеец Джо…

В октябре 2017 года в нашей семье появился Велби. Полтора года не решались завести собаку, после того, как ушла из жизни Люся. Люся была йоркширским терьером, умнейшая, тонко чувствующая нюансы собака, абсолютно очаровательная, мы любили ее всем сердцем. К марту 2016-го она была уже тяжело больна, подробности опускаю. Я поехал в лечебницу с ней, Ирина просила не принимать никаких решений самостоятельно. Доктор сказал, что спасти Люсю нереально, только мучиться будет. Я подумал, ну что, я поеду к Ирине, чтобы с ней ответственность разделить и помучить ее дополнительно? Попрощался с Люсечкой, написал соответствующее заявление и поехал домой. Сердце рвалось на части. Потому долго и не решались снова завести собаку.

Ирина давно присматривалась к цвергшнауцерам, но обычные серые меня как-то не вдохновляли. А вот чёрный – понравился. Нашли по телефону цверга и в субботу поехали его смотреть. Нелегкое было время для меня, болезнь развивалась, испытывала меня едва ли не ежедневно, я был весь как натянутый нерв. Приехали в какую-то тьмутаракань, на северной окраине Москвы, с трудом припарковались, нашли дом, зашли в подъезд, поднимаемся на лифте. Выходим на последнем этаже из лифта, а прямо перед нами стол, на котором стоит щенок. Его стригли, но в этот момент заводчица отошла. Он стоял без какой-либо привязи, абсолютно спокойный и безмолвный, как индеец Джо. И глазищи его чёрные смотрели на меня, не отрываясь. Вот он, мой пёс! Подробности опускаю, ибо пишем мы все-таки про болезнь, а не про собак.

Так вот, терапевтический эффект я почувствовал сразу. Одни только регулярные прогулки чего стоят! Дождь не дождь, ветер или мороз, с собакой нужно идти гулять. Как минимум раз в день я стал выходить на улицу каждый день, гулять с Велби утром – моя обязанность.

Плюс общение с владельцами собак, а ещё игры Велби с другими собаками, все это доставляло мне огромное удовольствие. Впрочем, почему я в прошедшем времени? Вот он, рядом сидит, оберегает покой. Бесконечные положительные эмоции в концентрированном виде. С его появлением в доме мне стало лучше.

Шли годы…