Фудблогер и обжора

— Прекрасно. А еще вот что. Сейчас очень многие прогорят. Особенно те, кто уже на грани. Я присмотрел три таких магазинчика. На Владимирском, в «Меге-Дыбенко» и в «Гранд-каньоне». Как ты понимаешь, там у меня инсайдеры сидят. Чуть что, сразу дадут зеленый свисток, и я всю эту беду тут же куплю, со всеми потрохами и нераспроданными запасами. Не бои́сь, Анатольна, без работы не останешься. Зарплатку у Веры получишь за март, а это тебе премия, — он пододвинул ко мне конверт. — Чтобы лапки не протянула, пока все не устаканится. Ну а теперь давай, голубка моя, иди работай.

=64

Вышла я от Олега малость ошалевшая, изумленно качая головой.

Вот уж правда жох! Кому война, а кому мать родна. Такой точно не потонет. За счет других поднимется? Но ведь никого же не топит. Те три магазина, видимо, и так на последнем издыхании, не он, кто-то другой купит. Кажется, я поторопилась с поиском новых работодателей, и без того хлопот будет достаточно, причем не откладывая в долгий ящик. Хотя, конечно, с поправкой «если живы будем», которая сейчас стала актуальной как никогда.

Телефон пискнул: Слава.

Я позвонила ему еще в «Меге», как только вышла из магазина, но он не отвечал. Написала: «Обедаю, вызвала такси, поеду на Ленинский». На нормальный обед, конечно, веганские овощные оладьи в икейском ресторанчике не тянули, но когда я была чем-то очень сильно занята, на фоновый голод переставала обращать внимания. Голова была забита совсем другим. Машинально пережевывая эту безвкусную чепуху, я думала о том, куда буду девать Галину осень, а ответ всего через час прилетел сам. Олегу и сплавлю, если что, вряд ли откажется.

Да, так вот Слава ответил: «Был занят. Приедешь? Или мне к тебе?»

Я хотела ответить, что снова буду никакая — просто никакущая! — и лучше поеду к себе, но… Вдруг страшно захотелось, чтобы он меня ждал дома. Неважно где. Вот так войти во двор, посмотреть на окна, где горит свет, подняться по лестнице, позвонить — не открывать своим ключом, а именно позвонить, чтобы услышать звук шагов из-за двери и увидеть, как яркой искрой вспыхнет глазок. И чтобы там пахло чем-то вкусным… ой, нет, вкусным не надо, просто съедобным. Чтобы обнял, прижал к себе…

Было такое со мной, было. Паоло ждал дома с ужином, растирал ступни, отекшие от целого дня на ногах, смотрел, как я переодеваюсь. Но сейчас все было совсем иначе. Даже не вчера, а именно сегодня, когда вдруг поняла, что Славина забота и беспокойство обо мне приятны, а неловкость вызвана чем-то другим — вовсе не фактом этой самой заботы.

«Приеду. Ты во сколько будешь?»

«Около шести. Жду».

И оказалось, что для счастья нужно так немного. Одного этого слова. И пусть счастье это было такое камерное, локальное, но его хватило, чтобы сидеть в закутке старшего продавца Веры, зарывшись по уши в ведомости и накладные, и глупо улыбаться. Хотя, собственно, почему глупо? Хоть и было все тревожно и маятно, но жизнь шла своим чередом.

Улыбаться я продолжала и в такси, написав Славе, что еду. И тут позвонила Снежка.

— Мариш, — сказала она каким-то странным голосом. — У меня новости…

Сначала я подумала, что это как-то связано с Совой. По правде, в воскресенье вечером руки чесались позвонить, поинтересоваться, что это было. Возможно, окончательно расставить все точки над “и”. Но решила, что будет лучше, если муть немного осядет. Ну а вчера и сегодня точно было не до того. Может, Снежка с ней разговаривала? Но тут же сообразила, что интонации явно другие.

— Снеж, не пугай. Не беременна часом?

— Нет. Но, кажется… выхожу замуж.

— Вобанац! — у меня отвисла челюсть. — Кажется или выходишь?

— Ну… наверно, выхожу.

— Блин, Снежа, не беси меня! Давай рассказывай. Я с Ленинского на Колокольную еду на такси. Успеешь.

Оператором у нас обеих была Йота, так что разговаривать мы могли бесплатно, пока не разрядятся телефоны.

— В общем, я в воскресенье вечером собралась домой. Димка говорит: оставайся у меня. Да нет, говорю, я тут с пятницы уже, поеду. А он: нет, совсем оставайся. Давай съездим за твоими вещами, живи у меня, хватит туда-обратно болтаться. Тем более пандемия и все дела. Причем тут пандемия, я на машине езжу, не на автобусе? И вообще мы на эту тему уже с ним говорили, я тебе рассказывала.

— Да помню. Что ты уборщицу боишься, что там бродит призрак бывшей и что не хочешь быть у олигарха содержанкой.

Что-то такое промелькнуло, какая-то смутная мысль, но я не успела ее поймать.

— А почему бы тебе с ним не поговорить? — продолжила я. — Ну про содержанку ладно, но про уборщицу и призрак вполне можно было бы. Кстати, я это заметила. Там в доме все просто классно, но точно не твое.

— Мариш, а почему бы тебе не послушать? — фыркнула Снежка. — Или потрындеть хочется?

— Извини, — спохватилась я, сообразив, что если уж она замуж собралась, разговор наверняка состоялся. — Молчу. Рассказывай.

— Короче, он меня припер к стенке: почему не хочешь, выкладывай. Он, знаешь, иногда может быть таким занудой настырным.

— Ой, знакомо, — хихикнула я. — Они, начальники, наверно, все упертые зануды, иначе не стали бы начальниками. И что?