Фулгрим

Парящий в космосе мир медленно плыл по своей орбите, и она лихорадочно надеялась, что его красота снова подарит ей возможность творить.

Вместе со всеми собравшимися боевыми братьями Соломон поднялся, приветствуя любимого примарха. Находиться в обществе лорда Фулгрима само по себе было великой честью, а сознание причастности к избранным доставляло особую радость.

— Мы рады приветствовать вас, наш господин и повелитель, — произнес он в унисон с остальными воинами.

Эйдолон и Веспасиан шагнули к своим местам и, прежде чем сесть, вставили жезлы в специальные подставки в подлокотниках кресел. Капитан не мог не заметить напряженность в их взглядах и задумался, что могло произойти между двумя лордами-командирами перед их появлением в зале.

Братство Феникса очень отличалось от воинских лож, существовавших в других Легионах. В те времена, когда Дети Императора сражались бок о бок с Лунными Волками, они очень подружились с воинами Хоруса и в промежутках между боями не раз обсуждали свои братства.

Ложа Лунных Волков, по существу, представляла собой сообщество, открытое для всех желающих стать его членами, неформальный кружок для откровенных разговоров, где ранг и положение не имели значения, где люди могли свободно высказывать свое мнение, не опасаясь последствий. Соломон и Марий даже как-то получили приглашение на одно из таких собраний и провели приятный вечер в отличной компании под предводительством офицера по имени Сергар Таргост. Несмотря на несколько театральную обстановку и закрытые капюшонами лица присутствующих, собрание понравилось Соломону, но он не мог не заметить, что Марию такое неформальное общение лиц разных званий не доставило удовольствия. По традициям Детей Императора, в их ложе могли состоять только офицеры высшего звена.

Приглашения на сегодняшнее собрание были разосланы самим Фулгримом, и Соломон гадал, что намерен им рассказать примарх.

— Братья мои, зачистка Лаэрана близится к завершению, — заговорил Фулгрим, вызвав этими словами оживление в рядах слушателей. — Нашей атаки ожидает последний бастион ксеносов, и я сам поведу вас в это сражение. Разве не обещал я лично водрузить наше знамя на развалинах последней крепости лаэров?

— Обещал! — выкрикнул Марий, и Соломон обменялся взглядами с Юлием, поскольку оба они в голосе третьего капитана услышали льстивые нотки.

Остальные воины после возгласа капитана Третьей роты застучали кулаками по столу, и Фулгрим поднял руку, успокаивая восторги своих воинов.

— Сражения на Лаэране не были для нас легкими, и каждому пришлось терять в боях своих братьев, — печальным тоном продолжил Фулгрим, отдавая должное горю, которое все они испытывали. — Но тем большую честь мы завоевали. Когда люди станут вспоминать эти дни и наши успехи, они могут посчитать хроники недостоверными, думая, что ни один Легион не в состоянии покорить целую расу в столь короткое время. Но мы не обычный Легион, мы избранники самого Императора, и нам одним выпала честь носить на груди изображение его орла.

Каждый из воинов в подтверждение его слов прикоснулся ладонью к нагруднику доспехов, а Фулгрим продолжил свою речь:

— Ваша отвага и ваши жертвы не останутся незамеченными, и в Галерее Героев навечно останутся имена и подвиги погибших. Я навсегда сохраню память о них в своей душе, как сохранят ее и те, кто займет их место.

Фулгрим встал и обошел вокруг стола, остановившись возле вновь прибывших воинов. Один из них взирал на присутствующих орлиным взором прирожденного воина и сразу понравился Соломону, тогда как второй офицер, казалось, чувствовал себя неловко, став объектом всеобщего внимания. Соломон легко мог понять смущение нового члена общества, поскольку хорошо помнил, как его самого представляли Братству Феникса.

— Гибель наших братьев, как бы печальна она ни была, дает возможность другим воинам приблизиться к совершенству, занимая место павших. Приветствуйте их, братья, приветствуйте появление новых членов в наших рядах!

Двое новичков поднялись со своих мест и поклонились членам ложи, а Соломон присоединил свои аплодисменты к общей овации. Фулгрим положил руку на плечо того офицера, который выглядел более скромным.

— Это капитан Саул Тарвиц, — произнес примарх. — Он проявил истинную отвагу, сражаясь на атоллах Лаэрана. Этот воин будет отличным пополнением наших рядов. — Затем Фулгрим повернулся к тому, кто выглядел безоглядным храбрецом. — А это, братья мои, Люций, опытный мастер меча, превосходно понимающий, что значит быть одним из Детей Императора.

Оба имени были знакомы Соломону, хотя он знал этих людей только понаслышке. Люций ему очень понравился — в нем он отчасти узнавал собственное неистовство. Но вот Тарвиц выглядел, как бы выразился Марий, обычным линейным офицером.

От Тарвица не ускользнула заинтересованность Соломона, и он уважительно склонил голову. Деметр ответил кивком и моментально понял, что в этом воине нет ни капли величия и он вряд ли многого достигнет.