Фулл. Книга 1

– Эх, – тяжело вздохнул Вова, схватив его за грудки, – Эльвира! Эльвира! Ты тварь такая, трахаешся с проституткой, и ещё имеешь совесть приходить к нам и к девчонкам.

– Да не было ничего такого, – пытался оправдаться Слава, – да и не проститутка она вовсе, я ей помогал…

– Лужу выдавить ты ей помогал, или она тебе помогала девственности лишиться? – орал Вова перебив и совсем не дав ответить, всё также тряся его за грудки.

Вдруг из подъезда вышли все остальные.

– Вов, успокойся, – просил его Илья, пытаясь разорвать его мёртвую хватку.

– И кто вам вообще такое сказал? – поинтересовался Слава, кое-как отпихнув от себя Вову, не заметив как следом большинство подошедших встали вокруг него плотным кольцом.

– Толя, ну ты знаешь, живёт тут недалеко, – ответила за всех Лера.

– И что, слушайте вы их больше, мало ли что он сказал, клянусь, ничего не было, да я и знать не знал что она проститутка!

– Вот видишь, врёт, – уверенно сказал Сурен, подойдя сзади, резко и крепко зажав Славины плечи, своими сильными здоровенными руками, – ведь сказано: «Не клянись ни небом, ни землёй», а ты клянёшься, значит всё-таки Толян, нам про тебя правду молвил.

– Ну конечно же не правду. Был я у неё, но совсем по другому поводу.

– А он ещё сказал, что видел вас в постели! – произнесла Полина, как бы для провокации, для проверки, чтобы Слава сразу бы опроверг её слова.

К удивлению Полины никто даже не взбеленился против сказанного ей, кроме Славы.

– Почему? – заорал Слава, от чего толпа расступилась, – почему вы верите ему, а не мне? Кто он вам? Это же я ваш друг, я вам ближе! Стал бы я вас обманывать, заранее зная, что вы всё ровно, рано или поздно, узнаете правду?

И как только договорил он, Илья тут же подошёл к Славе, и со всей злостью щёлкнул его своей рукой по левому уху, о чего тот тут же повалился на асфальт. Не долго думая, трое ребят принялись отпинывать своего рухнувшего товарища.

– Ребята, что вы делаете? – прокричала, со страшным воплем, кто-то из девчат, ринувшись с остальными спасать Славу.

Но не тут-то было. Свободные ребята тут же подхватили их за животы, и уволокли за угол дома.

– Стойте блин здесь, и никуда блин не суйтесь, без вас разбёрёмся, – бросил им Тимофей, как бы отгоняя и прогоняя, когда они уже были в зрительной недосягаемости от Славы.

Девчата в замешательстве застыли на месте, не в силах даже пошевелиться. А месиво тем временем продолжалось. Слава лишь прикрывал лицо локтями, уже не надеясь ни на что в своей жизни, кроме как на Бога, тихо молясь: «О Господи, о Господи, не дай умереть от рук друзей, коли я не умер когда-то от рук врагов. О Господи, о Господи, помоги Господи, Господи». Пока они пинали его, Сурен частенько подходил поближе к Славиному лицу, и крепко хлопал его по открытой части щеки, чтобы тот не потерял сознание.

На всю улицу, со стороны дороги, прозвучала сирена. Это была совсем непричастная к избиению скорая помощь, проехавшая далеко от того места, где лежал Слава. Но резкий визг её, взбудоражил ребят, напугав их до полусмерти, из-за чего все тут же бросились бежать.

И как же быстро помчали они, каждый на своих двоих, сквозь всю автомобильную стоянку, как метущиеся души демонов, скрывающиеся от божьей благодати, излитой самым первым лучиком солнца, ложащегося на землю с приходом утра.

Кто-то зацепился ногой об оградку палисадника, кто-то больно ударился об бордюр, не успев вовремя его перешагнуть, но все как бы то ни было достигли угла дома, оббежав его и встретившись лицом к лицу с девчонками, сбив их с ног.

Девушки, поддавшись панике убегавших товарищей, ушли вместе с ними, а Слава так и продолжил лежать среди улицы, весь в кровяных подтёках, и грязных следах на одежде. Убрав с лица руки, он пощупал его, пытаясь понять, не сломана ли челюсть.

– Спасибо Господи, спасибо! Умер бы так, ты спас, спасибо, о Господи, – взмолил он к небу, запрокинув голову.

Глава 2. «Конец весны»

Вечер последнего весеннего дня, пришёлся жарким и раздирающе душным. Как только солнце скрылось за горизонтом, по улице прошёл самый настоящий ливень, обильно выпрыснувший все недожатые маем осадки.

Как только дождь стих, из ближайшего винно-водочного вышел продавец, молодой человек, лет восемнадцати, чуть ниже среднего роста, с белобрысой как пшеничная солома башкой, и широкой как радуга улыбкой. Неподалёку, по дворовой проезжей части промчался чёрный автомобиль, расплескивающий вокруг себя огромную лужу, ставшую на пути, закидывая капли грязной воды на предмагазинную плиточную дорожку.

– Идиот, – недовольно произнёс молодой человек, затягивая свою сигарету, уже за углом.

Скурив её одной резкой затяжкой, и швырнув бычок в туже самую лужу, с ещё рябящей водой, он мигом заскочил в свой магазин, дрожа от лёгкого ветерка, резко хлынувшего на улицу в этот самый момент. Окурок не потух мигом, а ещё немного потлел, даже слегка разгорелся, всё ещё держась на плаву в неспокойной воде. Мятый фильтр вспыхнул ярким пламенем, и вскоре впитав немного влаги, пошёл на дно, под уже почти утихшую гладь тёмной воды.