Функция-2

Каждая из семей выставила от себя претендентку в мой личный гарем. Шучу, конечно, максимум, что я мог от них ожидать, — это однократный сеанс-секс. Может быть еще повторный, если девчонки с первого раза не залетят. Но это не мешало мне, пусть и не всерьёз, называть себя шейхом.

Самих, собственно, встреч по столь важному делу, как повышение популяции новусов в Новосибирске, еще не было. Инга не звонила, да и я события не форсировал, отдавая все свободное от светских раутов время тренировкам и развитию способностей. Для своих «наложниц» я старался сделаться если не другом, то хотя бы приятелем. И потихоньку собирал информацию. Которой те с разной степенью охоты делились.

Так от Лены Гольдман (Наставник, девятнадцать лет, романтически настроенная и очень домашняя девочка) я узнал, что ее семья действительно является неким рефери для прочих кланов. И связно это, как ни странно, в советские времена, когда клан возглавлял руководство региона по партийной линии. Времени с тех пор прошло много, но поведенческие паттерны не изменились.

Оля Гончаренко (Наставник, двадцать один год, циничная стерва и карьеристка) на мою открытость и дружелюбие не купилась. Во время прогулки взяла быка за рога — я понимаю, насколько двусмысленно это звучит, — и потребовала исполнения обязательств немедленно. Пришлось доступно объяснять, что мир, человеческий или новусовский, неважно, не зря называется патриархальным. В общем, расстались мы в напряженных отношениях, но с обещанием встречу повторить попозже. Ага, жду с содроганием!

А вот Галя из Пиллеров (Наставник, восемнадцать лет, короткие зеленые волосы и пирсинг везде, где только можно) меня порадовала. Она оказалась членом Сопротивления, в смысле, «тайного» клуба четвертого поколения, и с ней почти не возникло проблем. Девчонка уточнила, до чего мы договорились с другими претендентками, и сама предложила поступить так же. То есть подождать и помариновать старшие поколения.

С ней, правда, меня подкараулила другая беда. Девчонка отчего-то решила, что я уже сказал «четвертым» «да», и вела себя так, будто я возглавлял новосозданный клан. То есть считала меня Лидером со всеми вытекающими последствиями. Пришлось даже Дарту звонить и просить панкующему Наставнику мозги вправить. Оно, конечно, приятно, когда рядом есть кто-то, готовый без раздумий выполнить твой приказ и, скажем, сигануть с крыши высотного здания, но напрягало больше, чем трафило. Не люблю, когда за меня решают, да и конспирации урон.

Так, в общем, и жил с неделю. А потом события понеслись вскачь.

День я, как обычно, начал с пробежки по находящейся неподалеку лесополосе, после чего намеревался позавтракать, немного почитать — с вчера пару книжек не добил, — после чего сходить на тренировку к Вадиму и на правеж к Наставнику. Родион Павлович в последние несколько дней сумел добиться со мной значительного прогресса. Каким-то образом воздействуя на чакры, или что там целители новусовские делают, он сумел значительно расширить мой арсенал суперспособностей.

На самом деле никаких новых у меня не появилось, зато прежние стали лучше работать и четче контролироваться. Например, сканер. Теперь с его помощью я мог не только определять примерное расстояние до новуса, но и его тип. Да, не всегда точно, да, на дистанции, не превышающей сотню метров, но и это большой шаг вперед, я считаю! Но самое главное было даже не в этом. А в понимании, что способности мои можно развивать. И, соответственно, делаться сильнее и опаснее для недругов.

С «Криком» тоже произошли некоторые изменения. Суть в том, что каким-то образом я мог производить звуковую волну, не воспринимаемую человеческим ухом, но вырубавшую мутантов. С точки зрения человской науки, это был инфразвук, причем внятно произвести замеры у нас не получалось по причине отсутствия подобного оборудования. Зато его удалось усилить. После манипуляций Родиона Павловича получилось не только произвести инфразвук, но и проконтролировать длину волны и частоту ее колебаний. В теории это значило, что воздействовать я могу не только на очень восприимчивых новусов, но и на обычных людей. А возможно даже наносить им летальные повреждения, разрывая звуковыми колебаниями внутренние органы.

Правда, только в теории. Пока все, чему я научился на практике под руководством Наставника, — это создавать «Крик» более направленным. То есть глушить новусов выборочно. Что тоже, конечно, хорошо.

Куда хуже обстояли дела с телекинезом. Пуля в голове делала невозможным воздействие на объект тяжелее простого карандаша, да и за такие подвиги приходилось расплачиваться жуткой болью. Медики, к которым меня все же свозили, не давали гарантии на успешное извлечение из мозга инородного объекта, а методику Наставника я принимать по-прежнему не желал. Несколько лет боли — благодарю покорно!

Так вот, возвращаясь с пробежки, я обнаружил, что за мной следят. Причем без всяких суперспособностей, просто почувствовал между лопатками чужой взгляд, от которого вся спина пошла мурашками. Резко обернувшись, я увидел на тропинке чудовище.