Функция 3

Впервые столкнувшись с неверным именованием своего детища, Михаил пытался объяснить невежам разницу. Но не преуспел. А потому махнул рукой и продолжил заниматься делом. Создавать вероятности.

Но сегодня все решили его отвлекать. Первым это сделал руководитель боевой группы, отправленный приглядеть за тем, чтобы запущенное Аналитиком событие прошло штатно. Вместо того, чтобы наблюдать и докладывать, новус — Воин, что не удивительно — решил поделиться своим бесценным мнением относительно происходящего. Михаил потратил три минуты, выслушивая язвительные комментарии, параллельно набрасывая приказ о переводе бойца на менее ответственный фронт работы.

А затем появилась Антонина Ланская. Как всегда, роскошно выглядящая, и как всегда, похожая на ураган. Она влетела в операционный зал, игнорируя царящую здесь тишину и Аналитиков, занятых работой. Как обычно, она проигнорировала элементарные нормы вежливости, начав разговор без приветствий или, хотя бы, вопроса, уместен ли ее визит.

— Как ты посмел его отпустить!

Она остановилась у него за спиной, шагах в трех. И выплюнула свою фразу, словно он служил ей, а не Стрельницкому.

— Не знал, что он в немилости, — бесстрастно отозвался Михаил. Он даже не оторвал взгляда от мониторов, когда она вошла.

По боковым экранам ползли ломанные линии биржевых показателей, оценочные коэффициенты материалов в СМИ, выскакивали сообщения от агентов и инсайдеров. Но это была статика, которая не слишком интересовала Аналитика. Все его внимание занимал центральный монитор, на котором в записи шел репортаж. Очень знаковый репортаж, который способен многое изменить, если его выпустить в эфир. Михаил как раз решал, стоит ли это делать.

— А я не знала, что аналитические способности твоего типа способны работать столь избирательно.

Гостья продолжала себя вести бесцеремонно. Ворвалась в помещение, заставила оторваться от работы, а теперь еще и пытается язвить.

Он обернулся. Встретился взглядом с рыжеволосой и пожал плечами. Молодая женщина была красавицей и знала об этом. Он — классическим «ботаном», в очках, с лишним весом и полным пониманием того, как выглядит. Она одевалась дорого и со вкусом, подчеркивая образом принадлежность к высшему обществу. Он предпочитал мешковатую одежду, которая должна была скрывать его полноту, но вместо этого, акцентировала на ней внимание. К тому же, биологически ему было только 19 лет, не самый расцвет войны гормонов, конечно, но все же. По всем канонам, Михаил должен был чувствовать себя в присутствии Антонины скованно и смущенно. Но он уже привык к ней за время, пока работал «замом по мозгам» у Ляха, а потому был спокоен и холоден. И знал, что это ее бесит.

— Ну вот теперь знаешь.

Глаза Антонины опасно сузились. Она не привыкла к такому отношению. На ее лице было написано очень много текста, который Михаил читал столь же легко, как если бы оно было открытым файлом.

— Ты обеспечил его всеми необходимыми документами! — прошипела она.

— Да.

— Никого не поставил в известность!

— Нет.

— Ты знаешь, что тебе теперь грозит?

Впервые за весь обмен репликами Аналитик позволил себе эмоцию. Поднял брови. Слегка, ровно на столько, чтобы продемонстрировать одновременно иронию и заинтересованность. Это еле заметное сокращение лицевых мышц он тренировал перед зеркалом несколько дней.

— Расскажи мне?

Лицо девушки неуловимым образом изменилось. Поза тоже стала другой. Только что она выглядела фурией, готовой растерзать свою жертву и вдруг сделалась — Михаил покопался в памяти, подбирая верное слово — милой. Да, именно, милой. Улыбающейся, доброжелательной и, казалось, искренне обеспокоенной.

Аналитик знал, что истинные эмоции Дипломаты не демонстрируют. Не был уверен, но имел достаточные основания полагать, что у них и не было настоящих эмоций. По крайней мере, в том виде, в котором они имеются у обычных людей. Они, Дипломаты, были совершенным инструментом воздействия, подстраивающимся под обстоятельства.

— Мы все беспокоимся, понимаешь? Соглашение с функциями и так выглядит совершенно шатким, совершенно ненадежным. Ты, как никто другой, должен это понимать! Мир замер на грани войны! А ты даешь зеленый свет Ликвидатору на боевую операцию в Африке! Ни с кем ее не согласовав!

Михаил кивнул. Жестом указал на одно из офисных кресел, кучкой стоявших в нескольких метрах от стены с мониторами. Дождался, когда Антонина сядет. Неторопливо присел сам.

— Мы говорим с тобой только потому, что долгое время клан «пшеков» был дружен с твоим. Сейчас я у Стрельницкого, а он дружен с вашим Лидером и Наставником. Ты это понимаешь?

— Что ты хочешь сказать?

— Только то, что я не обязан перед тобой отчитываться. Ланские входят в коалицию кланов, которую возглавляет Стрельницкий. А я один из ведущих Аналитиков этой коалиции. С точки зрения иерархии не я, а ты должна отчитываться передо мной. Так стало яснее?

— Не путай теплое с мягким, Миша! Я Дипломат, а ты Аналитик…