Функция: вы

– А правда, – начал я, старательно ни за кем не следя, – что у Стефана не исполнилась контрфункция?

Они резко замолчали. На кухню будто вошел призрак.

– Стефан… – убаюкивающе начал Мару, – был человеком экстраординарных обстоятельств. Как я и говорил, с Кристой такого не случится.

Я поколебался, отложил вилку:

– У них был роман? Поэтому?

Судя по лицам, если они и догадывались о чем-то подобном, то с трудом верили.

– Так Ариадна сказала? – после долгой паузы уточнил Мару.

Я кивнул.

– Хо-хо, – протянула Куница. – Ариадне виднее.

– То есть… Вы тоже так считаете? Или нет?

– Да мы ничего не считаем, – растерялся Мару. – Стефан не был близок с нами, чтобы делиться такими вещи. Разве что…

Он посмотрел на Виктора, и Куница тоже, и даже Тамара, сменившая пару улыбок, теперь не отводила от него взгляд.

– Нет, серьезно? – удивился Виктор. – Сегодня вы решили припомнить все мои грехи? Тогда дайте время расположить их в хронологическом порядке.

– Ура! Праздник покаяния! – Куница захлопала в ладоши, а мне пояснила: – Если бы Вик не был таким дотошным, никто и не знал бы, что Стефана пора спасать. Но Вик не был бы самим собой, если бы не запорол доброе дело маленькими бюрократическими формальностями.

– Я по-прежнему настаиваю, что делал свою работу. Они просто нашли повод выйти за рамки приличий.

– Они? – совсем запутался я.

Виктор мимолетом сверился с Мару.

– После смерти Эрнста, где-то через полгода, я приводил счета Дедала в порядок. Хольд попросил. И так уж вышло, что в рамках этого я изучил, кто как тратил деньги. У Стефана всегда была одна схема. Дважды в месяц он обналичивал одну и ту же сумму, и на этом все. Но однажды, за сутки, его баланс резко ушел в ноль, пробил овердрафт, причем крайне нехарактерными расходами. Связаться с ним я не смог, но решил, что карточку украли. Забегая вперед, я оказался прав.

– Особенно в том, что пошел с этим к Минотавру…

– А что еще было делать? Для звонка в банк я не располагал нужными данными.

– Дорогой, и как ты столько лет прожил без воображения?

Виктор стоически воздержался от разъяснений.

– Стефан вернулся через пару дней. Хольд встретил его на пороге. Предполагалось, что он попытается узнать, все ли в порядке и что случилось с деньгами – но в итоге они подрались.

– Подрались? – Мару вздохнул. – Чуть не поубивали друг друга, попутно разгромив гостиную. У Хольда диагностировали трещину в ключице и три сломанных ребра. А сколько мебели потом выкинули…

– Стол, ковер, мои любимые напольные часы с полочками. – Куница загибала пальцы. – Вдобавок пришлось заказывать чехлы на диваны, потому что не отмылась кровь.

– Взрослые люди, – пробормотал Виктор.

– Милый… Взрослых не существует. Это современный миф.

Я растерянно посмотрел на Мару.

– Когда это случилось? Ничего такого не помню…

– Ты спал. Это было часов в семь утра. Как только я отправил Минотавра в больницу, то забрал тебя к себе – под предлогом познакомиться. Помнишь? Его внезапную поездку в… – Мару пощелкал пальцами. – Никарагуа? Гватемалу? Он просил сказать что-то такое.

Это я помнил. Мое первое лето. Он исчез молча, без предпосылок – в самый первый из сотни последних разов. Я не знал, что думать, так что оно думалось само. Я плохо пережил ту его поездку в Никарагуа.

– Из того, что они наговорили друг другу, Хольд все же извлек суть. Карточку украла контрфункция. Стефан ее вернул, но это значило, что они виделись два раза за несколько дней. По нашим меркам – вполне, чтобы говорить об исполнении. Недели две об этом разве что утюги не вещали. Каждый пытался припомнить что-нибудь этакое, повысить градус драматизма. Повскрывалась куча вещей: и что атлас придумал Стефан, а не Эрнст, а значит, Хольд сделал всю работу за Стефана; и то, что он попал сюда из психиатрической клиники, ну, про Ариадну тоже…

– Вик, – обронила Тамара.

– Не важно, – мгновенно согласился он. – По всему выходило, что частые встречи у них происходили не первый год и длились дольше пары часов. Это крайне редкое отклонение. Похоже, что Эрнст с Дикой знали обо всем. Но Дика погибла за три месяца до Эрнста – просто исчезла. Мы до сих пор не знаем, что конкретно случилось. – Виктор помолчал. – Потом умер Эрнст. Без них Стефан оказался сам по себе.

– Вы поговорили с ним? – Я посмотрел на Мару. – Попытались что-нибудь сделать?

– Миш. – Тот вздохнул. – С ним невозможно было говорить, если он этого не хотел. Он не подпускал никого на расстояние пушечного выстрела и не верил в сочувствие. После того утра никто не видел его несколько месяцев.

– А Ариадна? Они были близки. Разве вы не могли через нее как-то… – Я осекся, озаренный внезапной догадкой. – Вы были на стороне Минотавра.

– Боже упаси! – Куница всплеснула руками. – Не было никаких сторон.

– Они оба так не считали.