Фурье

То, что из небольшого безансонского кружка возникла школа фурьеристов, было, пожалуй, не таким уж неожиданным явлением для Франции 20-х годов. В период второй Реставрации, в атмосфере обострения классовых противоречий, промышленного, финансового и политического кризиса, усилилась идеологическая борьба. Сторонники монархии и аристократии стремились утвердить свое господство. Они ратовали за неограниченную власть короля и обуздание наук. Их ненависть к революции выливалась в стремление любыми путями не допустить господства буржуазии. Однако предотвратить ход исторического развития им было не под силу. Франция хотя и медленно, но шла по пути развития капиталистического производства.

На этом этапе политической борьбы буржуазия выступает в новой роли. Она уже не идет вместе с народными массами против существующего строя. Она мечтает получить власть не революционным путем, а путем компромисса с дворянством. Перед господствующим классом выросла масса голодных, оборванных, бездомных людей, изнемогавших под тяжестью непосильного труда.

Социальный вопрос становится важнейшим вопросом жизни. Он открыто обсуждается в палатах и печати. Широкие слои буржуазии и либерального дворянства опасаются, что реакционная политика правительства снова приведет народные массы к восстанию.

В среде критически настроенной интеллигенции появляются адвокаты и врачи, студенты и художники, офицеры и писатели, которые искренне сочувствуют страданиям народа. Сочувствуют, но не верят в его способности самому встать на свою защиту.

Это был период, когда «капиталистический способ производства, а вместе с ним и противоположность между буржуазией и пролетариатом были еще очень неразвиты». Это было время, когда «пролетариат, едва только выделившийся из общей массы неимущих в качестве зародыша нового класса, еще совершенно неспособный к самостоятельному политическому действию, казался лишь угнетенным, страдающим сословием, помощь которому в лучшем случае, при его неспособности помочь самому себе, могла быть оказана извне, сверху» [19].

Все эти группы мыслящих людей доискивались первопричин бедственного положения народа, ратовали за право и справедливость. Отстаивая интересы угнетенного класса, они искали мирных путей разрешения всех социальных проблем. «Мирное настроение этих идеологов, — по определению Г. В. Плеханова, — являлось психологической реакцией против революционных увлечений 1793 г.». Они приходили к выводу, что революция, разрушив старое, не в состоянии была создать новое идеальное общественное устройство.

В поисках путей преобразования существующего общества появляется большое число новых теорий и учений, среди создателей которых оказались и последователи утопического социализма.

Еще в 1818 году началась переписка Фурье с неким Бернаром из Нанта. Сочувствовал идеям своего дяди и сын старшей сестры Шарля Фурье — Изидора Рюба. Это он устроил публикации в одной из газет нескольких статей Фурье.

В те же годы присоединился к кружку богатый меценат Греа из Ретолье. На его средства публиковались сочинения Фурье. Сохранилось одно из писем, в котором он писал учителю: «Не считая Вас самих, быть может, нет никого во Франции, кто настолько бы интересовался Вашей возвышенной целью, как я. Она составляет единственный предмет моих размышлений, моих разговоров. Я говорю об этом решительно со всеми, я становлюсь даже утомительным для тех, кто равнодушен к этой идее…»

В Безансоне Фурье проникается уверенностью, что в своей теории не ошибся, что он не один и со временем человечество признает его «открытие». Еще в Беллэ он задумал совершить из Безансона путешествие в Базель и Женеву, но Мюирон настойчиво отговаривал, торопя с подготовкой к изданию «Трактата». Убеждения друга подействовали, и, возвратившись в Беллэ, Фурье занялся перепиской рукописи. Мюирону писал:

«Беллэ, 10 февраля 1821 года.

Мой дорогой друг!

Я опоздал на неделю с ответом и нарушил Ваше желание поддерживать переписку. Я хочу сообщить, что я вернулся к работе, другие дела уже не отвлекают меня. Я кончаю сегодня корректуру моей первой главы…

С уважением Шарль Ф.»

«7 марта 1821 года.

Мой дорогой друг!

Я получил Ваше письмо и отвечаю в течение двух недель, как договорились. Вы ошибаетесь, что мои отвлечения отнимают у меня много времени. Я не отдаю им ничего… Вы слишком на много рассчитываете, думая, что я могу сделать 10 страниц в день. Я не в состоянии этого сделать. Моя рука с этим не справится. Я делаю 10 страниц своим почерком, но этого мало. Если я увеличиваю дозу, то по ночам у меня болит рука. Я не смогу подготовить рукопись к 10 марта. 450 страниц за 10 дней сделать невозможно…»

«24 марта 1821 года.

…Вот уже несколько дней, как я нашел метод, как ускорить свою работу и не утомлять руку. Работа подвигается…»