Фурье

По возвращении в Лион Шарлю стало известно, что отклонена еще одна его идея — проект создания собственной газеты. Что ж, иного трудно было ожидать: еще в Париже он узнал, что декретом от 17 января 1800 года первый консул определил список политических газет, по которому только в столице закрывались десятки изданий. Оставалось всего 13 газет.

Задолго до этого вечерами в кругу друзей-журналистов Фурье мечтал о популярности будущей газеты. После жарких споров остановились на строгом названии: «Газета Лиона и департамента Роны».

С этим предложением Шарль Фурье совместно с Мартенвилем (будущим драматургом и журналистом, редактором ультрароялистской газеты эпохи реставрации «Белое знамя») обратились к префекту Роны. И как ни старались они убедить префекта, что их газета будет прививать лионцам «любовь к порядку и уважение к правительству», газету открыть не разрешили, даже несмотря на то, что к этому времени Фурье слыл уже подающим надежды журналистом: 1801–1802 годы он, сотрудничая в «Лионском бюллетене» и «Газете Лиона и Юга», поместил там несколько статей. Правда, большинство написанных им в те годы статей остались не опубликованы и дошли до нас в рукописном виде.

Фурье на страницах «Лионского бюллетеня» выступает и как поэт-сатирик. В стихотворении «Сатира, посланная М. А. Ж. по поводу загадки… и по поводу ответа на эту загадку дамы за подписью А. Ф.» Шарль сетовал, что в Лионе появилось слишком много дам-поэтесс и что его беспокоит такое большое число соперниц.

Страницы «Лионского бюллетеня» стали местом литературного турнира. Против Фурье выступает Клотильда Д.: она защищает поэтические таланты лионских дам. Другие выступления такого же характера. Фурье их парирует в шутливом тоне, печатая последовательно: сначала «Возражения Клотильде Д.», затем «Оду госпоже А. Ф. узнанной» и «Стансы лионкам по поводу посредственности их поборников, взявших на себя их защиту». Лионское общество с любопытством следило за каждым новым выступлением Фурье.

Друзьям Шарль однажды в споре высказал свои представления о том, каким должно быть общество будущего. Он назвал этот строй строем Гармонии.

Так он вдруг оказался в центре внимания. От него требовали объяснить, каким он представляет это общество. Послание одной из участниц турнира заставило задуматься:

«Гармония! Я хочу упрекнуть Вас в пренебрежении к этому слову. Я требую от Вас отчета о Ваших работах о социальной гармонии, которая должна прийти на смену цивилизации. Вы обещаете нам огромные блага при этом новом состоянии, но будут ли они стоить тех, которыми я наслаждаюсь?..»

Шарль понимал, что это вызов и нужно давать ответ, Причем потребуется ответ обстоятельный, целая статья о социальном обществе будущего. Да, именно статья. Но выступить со статьей он еще не готов.

В начале декабря 1803 года на одном любительском литературном турнире он все же не сдержался и в нескольких строчках экспромта набросал общую картину своего открытия. Участники заинтересовались. Шарль вынужден был подробнее рассказать о новых человеческих отношениях в обществе будущего. Его выступление восприняли как чудачество, и все дружно посмеялись. «Посмотрите на всемирного гения! — сказала одна из участниц. — Спешите видеть важного мыслителя! Он уклоняется от общего пути и собирается разбить алтарь предрассудков…»

Этот случай еще раз заставил Шарля подумать о статье. Он твердо решил наконец-то записать все, что стало предметом раздумий последних лет. Через несколько дней, 3 декабря, в «Лионской газете» появилась небольшая статья под заголовком «Всеобщая гармония».

Она начиналась заявлением, что предлагается вниманию публики «открытие, на которое род человеческий не рассчитывал», и суть его заключается в том, что в мире существует математическая теория о судьбах всех планет и их обитателей, а также теория о шестнадцати общественных порядках, которые могут устанавливаться на различных планетах на протяжении вечности.

Автор утверждает, что в истории развития человечества можно выделить три периода: дикость, варварство и цивилизацию. И только пройдя эти периоды, общество достигнет гармонии. В новом обществе установится вечный мир, женщины обретут независимость и наступит всеобщее счастье. Такое открытие возможно только благодаря «аналитическому и синтетическому исчислению притяжения по страсти». Ученые открыли немало законов, но эти законы не касались бедственного положения народа. Он же ставит перед собой задачу создать новую науку о законах социального движения, которая «поведет человечество к богатству и высоким наслаждениям». Эта наука изменит международную жизнь: войн не будет, а «весь земной шар составит одну только нацию и будет одна только администрация».

Мечтатель обращается к репутациям великих людей — Ньютона и Лейбница, Вольтера и Руссо, утверждая, что их величие — мнимость, поскольку они полагали, что цивилизация — это расцвет человечества.