Фурии командира

– Знаешь, ты на него похож, – сказал Гай. – Сильно похож. – По его губам пробежала улыбка. – Полагаю, он бы тобой гордился.

– У вас были сложные отношения? – спросил Тави.

– Как правило? Нет.

– А как бы вы поступили, если бы он привел мою мать к вам?

Гай повел плечом:

– Боюсь, моя реакция была бы отрицательной.

– Она моя мать, правитель, – сказал Тави. – И была женой вашего сына.

– Да.

– Я не рассчитываю, что она будет купаться в вашей любви, но Исана может оказаться для вас очень полезной. И она заслуживает вашего уважения.

– Я буду иметь это в виду, – ответил Гай.

– Надеюсь, – сказал Тави без малейшей угрозы в голосе. – В противном случае у нас с вами не сложится хороших отношений.

Гай показал Тави зубы.

– Будь осторожен, внук, – сказал он на прощание, наполнив свои последние слова двойным смыслом.

Тави опустился на стул и склонил голову, раздумывая о том, какой была бы его жизнь, если бы он рос рядом с дедом.

Потом он тряхнул головой и встал. У него также не было времени для сожалений, ему предстояло многое сделать.

Бернард сумел вывести их из окружения. После уничтожения города, когда началась вьюга из пепла, погоня за ними прекратилась. А когда небеса снова очистились, Амара подняла их обоих в воздух. Одной ей было бы намного легче, но она не собиралась ставить рекорды скорости. Тем не менее уже к концу первого дня путешествия они оказались в соседних с Аттикой землях и остановились на ночлег в гостинице для путешественников.

Оба были такими грязными после скитаний по болотам, что не сумели бы получить комнату в гостинице, если бы не показали владельцу золотые и серебряные монеты, когда он спросил их про деньги. Первым делом они приняли ванну, потом переоделись в одежду, которую им выдал хозяин, пока их собственную приводили в порядок. Затем они нормально поели впервые за последние несколько недель.

Амара думала, что после этого оба погрузятся в долгий и глубокий сон.

Однако у Бернарда были другие идеи.

Впрочем, Амара не стала бы утверждать, что они вызвали у нее протест.

А потом пришел сон. Посреди ночи Амара проснулась, она лежала и тихо слушала, как бьется сердце мужа.

– Он не дал тебе выбора, – пророкотал Бернард.

Амара не заметила, как он проснулся, и не сразу собралась с мыслями.

– А ты знал, что он намерен сделать?

– Я догадывался, – ответил Бернард.

– Но ты ничего не говорил, – заметила она.

– Я не знал наверняка, – ответил он. – И надеялся, что он все сделает иначе.

– Я чувствую себя такой дурой, – призналась Амара. – Он сказал, что намерен помешать Калару использовать великих фурий. Мне и в голову не приходило, что он сам собирается выпустить их на волю.

– Я все понимаю, – сказал Бернард, осторожно сжав ее ладонь.

– Если бы я представляла, чтó он задумал… даже не знаю… нет, я бы не стала в этом участвовать.

– Я знаю, – сказал Бернард. – И он знал.

– Что я наделала? – прошептала Амара. – Я нарушила свою клятву.

– Он лгал тебе, Амара, – сказал Бернард.

– Он никогда…

– Он обманул тебя, – уверенно заявил Бернард. – Он произносил слова, которые заставили тебя сделать неправильный вывод о его намерениях, чтобы получить необходимую помощь. Он знал, как ты на это отреагируешь. И все принял.

Амара прижалась щекой к его груди.

– Он знал о нас, знал, что я нарушила закон.

– Амара, – сказал Бернард, и его голос смягчился. – Первый консул уже давно понял, что запрет на брак между некоторыми его людьми не работает. Мы вели себя так же, как воины легиона. Никто ничего не подозревал, и мы хорошо выполняли свои обязанности. А он в ответ смотрел в другую сторону. Хорошие командиры всегда так поступают.

Бернард был прав. Она проследила за его логикой, оценила мотивы и причины, сделала вывод.

И тут до нее дошло все остальное.

Она рыдала, прильнув к груди Бернарда. Он обнял Амару и изо всех сил прижал к себе, но она заплакала еще сильнее. Это было уже слишком. Недели лишений и опасностей. Ужасная катастрофа в конце путешествия. Она все еще видела крошечные беспомощные фигурки, пытающиеся спастись от огненной смерти.

Ничего бы не случилось без ее помощи.

Как Гай мог так с ней поступить?

Амара испытывала жгучую боль, ведь она ему верила.

Фиделиасу она верила ничуть не меньше.

Она рыдала на груди мужа, чувствуя себя ужасно глупой, но в течение нескольких минут не могла остановиться. А когда перестала плакать, почувствовала себя совершенно опустошенной. Ее охватила полнейшая апатия.

Бернард нежно поцеловал ее волосы.

– Что я теперь буду делать? – прошептала она. – Я никогда ничем другим не занималась.

– Я знаю одно место, куда ты можешь направиться, – ответил Бернард. – Там не такая легкая жизнь, но много хороших людей. И еще есть человек, которому нужно о них заботиться. И ему совсем не помешает помощь умной, мужественной и талантливой женщины.

Она прижалась к нему, наслаждаясь его теплом.

– Да?

– Графиня Кальдеронская. Тебе подходит. И я хотел видеть тебя в моих цветах с того самого…

– Да, с какого момента?

– С того момента, как бинтовал твою голень.

– Пожалуй, мне потребуется одежда, – сонно сказала Амара. – У меня никогда не было больше одного платья.