Фурия из Белфаста

За дверью стояло десятка полтора очень молодых солдат. Неуклюжие в пуленепробиваемых жилетах, настороженные, они держали наизготовку самозарядные винтовки «Нато». Вместе с ними находились два полицейских чина в штатском из Особого отдела. Для начала они пожелали установить личность Туллы и Малко. Ему пришлось объяснять, кто он такой и почему оказался на вилле. Полицейские слушали его, не перебивая. Тем временем другие солдаты обшаривали сад.

Тулла, очень бледная, дрожащая, с покрасневшими глазами, сидела на краешке дивана в белом шерстяном свитере, едва отвечая на вопросы чинов в штатском. Один из них обратил к Малко недоверчивый взгляд.

– Вы что-нибудь видели, сэр? Что произошло?

Приняв вид в высшей степени добропорядочного человека. Малко пустился в объяснения:

– Я лежал в постели, но не спал, как вдруг в соседней комнате послышался звон разбитого стекла. Я подбежал к окну и увидел бегущего прочь человека, а через несколько секунд раздался взрыв. Вот все, что я имею сообщить вам. Непонятное происшествие.

Полицейский почесал горло. В гостиной пролетел тихий ангел с ожерельем из гранат вокруг крыльев. Чин в штатском молвил густым басом:

– Благодарю вас, сэр.

Второй полицейский поднялся и пошел осматривать спальню Туллы. Вернувшись, он объявил:

– Произошел взрыв не очень мощного устройства. Это все, что можно сказать.

Первый полицейский поигрывал паспортом Малко, не сводя с него пристального взора, словно гипнотизируя. Отведя наконец глаза, он повернулся к девушке:

– У вас есть недоброжелатели?

Тулла вызывающе усмехнулась:

– Разумеется! Все паршивые протестанты этого города до одного!

Ей было прекрасно известно, что оба полицейских принадлежали к протестантам, как и все сотрудники Особого отдела. Малко заметил, как надулись желваки на челюстях полицейского. Чувствуя себя неуютно в тесной комнате, солдаты переминались с ноги на ногу.

Полицейский со вздохом положил паспорт Малко и ледяным голосом обратился к Тулле:

– Желаете ли вы, чтобы вас доставили в госпиталь для обследования?

Девушка покачала головой:

– Нет, благодарю.

– Прекрасно, – продолжал полицейский. – Извольте оба явиться завтра в Особый отдел для дачи показаний.

Оба полицейских встали. Солдаты тотчас с видимым облегчением направились к выходу.

Тулла тщательно заперла дверь за последним из них. Послышался шум отъезжающих машин. Полиция оказалась расторопной, явившись на место менее чем через пять минут после взрыва.

Вернувшись в гостиную, Тулла кинулась в объятия Малко, всем телом прижимаясь к нему. Тугие груди податливо притиснулись к его груди, и он ощутил, как горячая, упоительная волна охватывает его.

Словно догадавшись, что с ним происходит, девушка отстранилась. От ее волос все еще пахло паленым.

– Спасибо! – порывисто поблагодарила Тулла. – Спасибо!

Малко посмотрел ей прямо в глаза.

– Тулла, скажите мне правду.

Видимо, колеблясь, она отвела взгляд.

– Не знаю, я спала. Я очень испугалась.

Малко покачал головой, вынул из кармана осколок толстого беловатого стекла и показал Тулле.

– Молоко, которое вы собирались пить, опасно для жизни!

Тулла покраснела и отвернулась.

– Не понимаю, о чем вы...

– О том, что вы сами устроили взрыв, неосторожно обращаясь с опасными веществами.

Тулла молчала почти минуту, проглотила слюну и улыбнулась ангельской улыбкой, от которой у Малко мурашки пошли по коже.

– Вы правы. Я наполняла взрывчатой смесью молочную бутылку, которую собиралась оставить под дверьми какого-нибудь протестанта. Она взорвалась бы у него в руках.

Малко молча смотрел на нее, но Тулла обрела хладнокровие и спокойно выдержала взгляд его золотистых глаз. Грудь ее дышала ровно под белым свитером. На запястьях и на тыльной стороне рук вздулись багровые волдыри.

– Из фенола и серной кислоты я получала пикриновую кислоту, – объяснила она, – но смесь случайно соприкоснулась с металлом и произошел взрыв.

Казалось, хозяйка дома приносит извинения гостям за то, что подгорело жаркое.

– Так погибло много наших товарищей.

Малко с состраданием посмотрел на нее.

– Не окажись здесь меня, вы сгорели бы заживо!

На ее губах появилась слабая улыбка.

– Знаю. Но вы были совершенно неподражаемы с «синеносыми»! Не будь вас, они увезли бы меня в Лонг Кеш.

Малко решил рассеять последние свои сомнения:

– Вы, конечно, член ИРА?

– Временной ИРА, – с живостью уточнила она. – Англичане зовут пас «времяками». Мы отделились от официальной организации, потому что она не верит в действенность насилия... Мы поставили перед собой задачу изгнать англичан и провозгласить Ирландию социалистической республикой.

Она объявила свое кредо ясным голосом, гордо выпрямившись, – не то Жанна д'Арк, не то Ракель Уэлш.

– Сколько вам лет, Тулла? – полюбопытствовал Малко.

– Девятнадцать.

– И как давно вы занимаетесь политикой?

– Три года. Я поздно начала.

Голос ее звучал серьезно. Видя нескрываемое удивление Малко, девушка пояснила: