Фурия Капитана

— На исходе сил, без воды и продовольствия.

— Так точно, сэр.

— А Гвардия?

— Я поговорил с их Первыми Копьями, сэр. Они в худшей форме, чем мы. Для сколько-нибудь эффективных контратак мы можем использовать только рыцарей. Гвардейцы используют иную форму шлемов, без забрала, и эти косы рассекали их как бумагу. У них меньше раненых, но намного больше погибших.

— Приказы от Сенатора? — Спросил Крассус.

Маркус отрицательно покачал головой.

— Другие капитаны?

— От них тоже ни слова, сэр.

Крассус сделал глубокий вдох.

— Сдается мне, нам действительно необходим хоть какой-то план.

— Как скажете, капитан.

— Пошлите гонцов к Сенатору и другим капитанам, — сказал Крассус, — с сообщениями о том, что я приготовил палатку для него и его людей и готов принять их немедленно.

Маркус отсалютовал и собрался идти.

— Маркус, — тихо сказал Крассус.

Тот остановился, не оборачиваясь.

Крассус понизил голос до шепота, который был бы слышен только им двоим.

— Нам не выбраться с этого холма, ведь так?

Маркус тяжело выдохнул.

— Похоже на то, сэр.

Крассус кивнул.

— Спасибо, — сказал он.

Маркус отправился выполнять его указания, хоть и был готов позволить канимам убить его, если те сперва позволят ему немного поспать.

Глава 47

Отряд возник из засады возле дороги: дюжина канимов и вдвое больше людей в экипировке Свободного Алеранского.

Только что в поле зрения не было никого, а в следующий момент целый арсенал был нацелен на грудь Тави.

— Ну, — нетерпеливо произнес Тави, осаживая своего коня. — Самое время, чтоб вас…

Один из людей начал было говорить, но удивленно заморгал и уставился на Тави, удивленный таким обращением. Тави рассматривал его какое-то время и решил выбрать его объектом для атаки.

Если ему не удастся провести успешное словесное нападение на первый же пикет под Мастингсом, то у него уйдет очень много времени на то, чтобы добраться до Насага, а у его матери и Арариса этого времени не было.

— Ты, — сказал Тави, указывая на человека и оглядывая дубинку на его поясе. — Центурион, я полагаю?

— Да, — произнес юноша. — Да, я…

— Похоже, вы не присматриваете за задней дверью так же внимательно, как за передней. Потрясающая беспечность.

Лицо человека побагровело.

— Итак, вы вторглись на территорию Свободного Алеранского, и по этой причине я помещаю вас под арест в соответствии с общими предписаниями…

— У меня нет времени на то, чтобы слушать ваши цитаты, центурион, — сказал Тави тоном, в котором были идеально сбалансированы нетерпение и властность, но отсутствовала злоба. — Немедленно отведите меня к Насагу.

Один из канимов, воин, в тёмной броне из красно-чёрных стальных пластин своей касты, сощурил кроваво-красные глаза и зарычал на канише одному из своих товарищей, рейдеру:

— Насади-ка его на копьё. Посмотрим, как он тогда заговорит.

Тави повернулся и пристально посмотрел на канима, который говорил. Их потрёпанная группа не была рассчитана производить впечатление, и состояла из одного человека, верхом, но без доспехов, на коне, который видел лучшие дни, и одного покосившегося фургона, запряженного парой мохнатых мулов, ведомого девушкой-маратом и везущего неодетого канима и раненого пассажира.

Они вряд ли могли выдать себя за бандитов, а тем более за кого-либо достаточно важного, чтобы потребовать аудиенции у командира канимов, и если Тави позволил бы воину-каниму относиться к ним как к мелким бродягам, они бы, несомненно, угодили в камеру, чтобы томиться и передаваться от одного офицера к другому, вверх по цепочке командования, и всё предприятие последних нескольких недель сошло бы на нет.

Варг, вероятно, может подтвердить свой ранг в довольно короткие сроки, но инстинкты Тави предупредили его не просить канима об этом. Варг решил действовать совместно и поддерживать его, пока они не попадут к Насагу, но только до тех пор, пока Тави ведёт себя, как подобает вожаку.

Среди канимов касты воинов вожаки не доверяют вопросы, затрагивающие личные интересы, своим подчинённым. Они доказывают подобные вещи самостоятельно. И в первую очередь то, кто будет главным.

Тави должен доказать своё первенство сам, в одиночку, и немедленно, а когда превосходство нужно доказывать перед канимом, действия бесспорно, говорят гораздо больше, чем слова.

Итак, без лишних слов, Тави соскочил с лошади и не спеша пошёл к каниму, глядя ему в глаза. Тави остановился на расстоянии примерно шести футов от волка-воина и произнёс на его родном рычащем наречии:

— Повтори, пожалуйста. Я не расслышал.

Солдаты Свободного Алеранского вытаращили глаза. Каждый каним в поле зрения повернул голову в сторону Тави и насторожил уши.

Воин-каним опустил подбородок, и предупреждающее рычание заклокотало в его груди.

Тави издал хриплый лающий смешок и оскалил зубы в ответ.

— Ты что, думал напугать меня?

Воин-каним положил одну руку на рукоять меча.

— А ты хотел, чтобы я тебе сразу кровь пустил, сочар-лар?

Тави поднял брови, услышав незнакомое слово, и взглянул на Варга.

— Обезьяна, — перевёл Варг на алеранский. — И ребёнок мужского пола.

— Он обозвал меня мальчишкой-обезьяной? — спросил Тави.

Варг кивнул.