Футарк. Третий атт

Мелькнули яркие юбки (от таких нарядов Хуаниту не смогли отучить даже в строгом британском пансионе, куда там мужу!) — она отправилась осматривать дом. Раздавались ее громкие замечания:

— Здесь не прибрано! Откуда пыль? Не должно быть пыли на каминной полке! Папа, побей служанку, она совсем разленилась!

— Ты все время забываешь, что у нас не принято бить служанок! — крикнул я в ответ.

— Ты сам говорил, что еще недавно — было принято, — парировала Хуанита. — Ну ничего, я сама ее побью. Свою я нашлепала мухобойкой, прекрасно помогло… Так! Кто полировал мебель?! Где этот негодяй?! Виктор! Они испортят тебе все это прекрасное дерево!.. О боже мой, рояль, его снова поцарапали! Кто додумался поставить на рояль это… эту… похабщину?! Что это за старая пыльная дрянь? Виктор, ты что, совершенно обнищал и не можешь купить новые украшения?

Матушка густо покраснела, потому что вазу с наряженными еловыми ветками водрузила на крышку рояля именно она.

— Какая мерзость! — бушевала невидимая Хуанита, и я услышал звук бьющейся керамики. — Кощунство!

Ее в детстве учили играть на рояле, и она трепетно относилась к этому инструменту. Думаю, клавесин бы ее настолько не взволновал.

Меня рояль тоже волновал, но по иной причине, и я постарался придать лицу каменное выражение. Правда, с Франческой мне в этом искусстве не сравниться…

— Уберите! — приказала Хуанита. Судя по тому, что Мэри рядом не было, именно она стояла подле фурии в ярком платье и имела несчастье вытирать лужу. Собственно, а кому еще?

Витольд улыбался — я никогда не видел на его лице такой улыбки! Кажется, старшая сестрица пришлась ему по нраву.

— Виктор! — громыхнуло сверху. — В своей оранжерее, надеюсь, ты сам следишь за порядком?

— Конечно, милая! — отозвался я, и тут дверь снова отворилась. — Ну кто еще?..

— Сеньор Кин! — радостно сказал мне слуга Хуаниты, затаскивая в дом чудовищных размеров сундук. (Мой старый знакомый Диего, фальшивый Стрелок, сделал неплохую карьеру, должен отметить.) — Здрасьте! Вот мальчики…

— Здравствуйте, дедушка Виктор, — пискнули двое одинаковых малолеток. Получилось у них «Здассе, деда Вик», но я не обиделся.

— Здравствуй, Пол, Джон, — обреченно ответил я, протягивая им обе руки — для этого мне пришлось сильно нагнуться.

Кто из них кто, я не знал. Хуанита пришивала к одежде близняшек цветные метки, но я не мог запомнить, кому какую. Впрочем, они путанице не обижались, радовались даже.

— Пабло! Хуан! Бегом ко мне! — рявкнула она сверху. Какую комнату она решила занять, я даже спрашивать не стал. Лишь бы не мою. — С остальными потом познакомитесь!

— Да, мама! — отозвались они. Диего взял их подмышки и понес наверх, следом поспешили няня и горничная Хуаниты.

— Кто это? — снова прошелестела матушка. Кажется, до ее сознания еще не дошло известие о том, что она стала прабабушкой.

— А! Ну это же Иоанна! — сказал я преувеличенно радостно.

— Моя сестра, правда? — внес свою лепту Витольд. Думаю, неслучайно.

— Да, — мстительно сказал я. — Ее дедушка — губернатор в Мексике, дон Рамон Эстебан Винсенте лос Фуэрос. Я не хочу пересказывать трагическую историю их семьи… Главное, Хуанита — моя дочь. Вы же видели, у нее мои глаза!

Это было чистой правдой: каким-то чудом у черноглазой и смуглой Инес появилась голубоглазая дочка. Отчим ее не жаловал, и тогда Инес, преодолев гордость, пошла на поклон к своему непризнанному отцу (видимо, он знал за собой что-то такое) и не прогадала. Впрочем, Инес умела быть убедительной. В итоге Хуанита получила лучшее образование в Мексике, потом поехала в Англию учиться дальше… А потом мы встретились.

Впрочем, я не собирался объяснять все это родным. Вот зять — тот откровенно ухмылялся, но и матушка, и сестра смотрели на меня с неподдельным ужасом.

— Ну что такое-то? — даже расстроился я. — Ну, дочь. Ну… давно это было…

— Виктор! — вылетела на лестницу Хуанита. — Это же ужас что такое! Ларример! Ах нет, оставьте, не в вашем почтенном возрасте… Как вас, юноша?

— С вашего позволения, Сэм, миледи, — смиренно ответил мой слуга.

— Я тебе не миледи, я сеньора, изволь запомнить! — фыркнула она и развернулась, только юбки взметнулись. — Сэм, иди сюда. Посмотри, что за пыль! Немедленно все вымыть, прибрать… Девушка! Как тебя? Мэри? Прекрасно, Мария, срочно готовь обед. Что значит — у вас обедают позже? Мои дети не должны голодать из-за ваших варварских обычаев! Спасибо, милочка, я знала, что ты меня поймешь, у тебя ведь не меньше троих детей? О-о!..

Послышалось воркование, посвященное детям. Родственники внимали с ужасом.

Хуанита снова появилась на виду и уперла кулаки в бока.

— Папа! — рявкнула она. — Почему вся эта банда женщин стоит и ничего не делает? Сэм! Бадью воды сюда! Тряпки! Ларример, вам должно быть стыдно за то, что мой отец живет в таком… таком… ужасе!

— Я… я… — схватился за сердце мой верный дворецкий.

— Простите, — тут же сменила тон Хуанита, — я снова позабыла, что вы качали его на коленях! Вы еще можете уследить за всем, но отмыть лестницу вам уже не по силам…

— Увы… — прослезился он. — Простите, миссис Иоанна, я уже… уже… Я ни на что не годен.