Футбол. Искушение (СИ)

Матвей был высоким, хорошо сложенным красивым парнем, но не осознавал этого по материнскому влиянию и в отношениях с девушками испытывал неуверенность, хотя, как всякий юноша, жадно желал любви. Встретив на последних курсах института девушку, одарившую его вниманием, через три месяца пылкой страсти Матвей женился. Поселились они у тещи, в маленькой квартире, но имели изолированную комнату. Началось семейное счастье.

И вот прошло без малого полтора десятка лет. Родился Матвеев сын, долгожданный и любимый. Подрос, заканчивая школу, собирался поступать в университет. Жена сохраняла свою привлекательность, и Матвей всерьез любил супругу.

Все это время Матвей нещадно работал, пытаясь накормить семью, дать ей должный уровень жизни. Первый год после диплома - в гидростроительном проектном институте, затем последствия перестройки рухнувшей державы и желание сытно кушать взяли своё, и работать пришлось на вещевых рынках, торгуя дешевыми китайско-турецкими шмотками, а в периодах между торговлей почти круглыми сутками таксуя старенькой "шестёркой", купленной на первые заработанные рыночные деньги. Уставал очень, по приезду домой заснуть, без упрямо бегущей перед закрытыми глазами нескончаемой дорогой, нередко помогала только водка. Потом работал в коммерческих фирмах, занимающихся самыми разными, иногда мутными деяниями, часто ездил в командировки. На семью времени оставалось мало. На сына, к сожалению, и того меньше.

Отец умер в тех же благостных заблуждениях, что и пребывал при жизни. Матвей любил папу и был только рад, что семейные дрязги миновали его при жизни. Сразу после смерти отца мама уже совершенно открыто все свои силы переключила на любимого младшего сына и его семью, недвусмысленно указав Матвею место вне её внимания. С братом отношения перестали складываться еще в институтской юности.

Наконец, неизбежно пришел момент, когда Тяглов услышал от жены, что она его не любит, не любила никогда и уходит к другому. К лучшей жизни. Матвею стало плохо.

Через несколько месяцев внезапно исчез сын, и Матвей остался один со старенькой тещей. Сын ушел к матери. Оно было может и к лучшему, но Матвею стало совсем плохо. Столичные друзья всё же оказались просто собутыльниками, и один за другим куда-то потерялись. Еще через месяц Тяглова выгнали с последней работы. Просто по сокращению, кризис мол. Старенькую "шестёрку" жена еще раньше перевела на себя по генеральной доверенности, выданной во времена общей семьи, видимо из вредности, в деньгах у нее нужды не было. Таксовать возможности не осталось. Жить совсем не получалось.

***

Во дворе дома оказалось неожиданно безветренно и даже тепло, из-за серых туч выглянуло заходящее солнышко. По спине Тяглова пробежали мурашки, изгоняющие остатки студеного сквозняка. Матвей выпрямился и поднял голову. С хоккейно-баскетбольной коробки доносились звонкие удары по мячу и ребячьи голоса.

- Надо же, футбол. Как-то не по погоде, вроде бы, ... а с другой стороны, сентябрь, да и во дворе свой микроклимат, - подумал Матвей, проходя по серой асфальтовой дорожке вдоль облезлой белёсой стенки коробки.

- Дядя, подайте мяч, пожалуйста.

Матвей обернулся. К нему катился футбольный мячик, разукрашенный яркими нашлепками. Приблизившись, мяч мягко, подобно щенку, ткнулся в щиколотку Матвея, чуть отвалился в сторону и замер в ожидании. Над стенкой коробки маячили пара широко и щербато улыбающихся мальчишечьих головёнок в вязанных цветных шапочках.

Матвею внезапно стало тепло и радостно. Он улыбнулся и вспомнил себя таким же точно мальчуганом, целыми днями гоняющим мячик во дворах в забытье от всех на свете неприятностей этого мира. Тяглов вынул руки из карманов, наклонился над этим игровым надутым шаром, потянулся к мячу, но вдруг решительно выпрямился и легонько коснулся носком ботинка яркой нашлепки. Мячик с готовностью дрогнул.

- А вот вам, пацаны, ловите-ка мастерский удар! - Матвей поднял глаза, увидел засверкавшее под лучами осеннего солнышка металлическое кольцо баскетбольного щита и, представив в голове, как мяч описывает точную параболу, проходящую прямо через центр кольца, без лишнего напряжения, подъемом стопы пнул снаряд. С сочным чмоканьем мячик взмыл над головами ребятишек, посверкивая яркими наклейками, описал красивую дугу и рухнул на площадку точно через кольцо, не задев краев обруча.

- Ухх-тыы...! - мальчуганы всполошились, забегали, зашумели, - Дядя, дядя, повторите!

Один из сорванцов перекинул мяч обратно через стенку, с трудом перевалился сам, и взяв в руки мячик, подбежал ко Матвею, заискивающе снизу заглядывая в лицо, - Покажите еще, дядя.

- Да что вы, ребята, такое раз в жизни получается, - засмеялся Матвей.

- Ну пожалуйста, - бережно установил мяч к дядиным ногам, поднял голову и умоляюще посмотрел Матвею в глаза. Пацаненку было лет десять, не более, и по извечной мальчишечьей природе лукаво улыбающийся рот остро напомнил Матвею его сына. Внутри защемило, стало жарко и неловко.