Футбол оптом и в розницу

Справка: О результатах сообщить жене осужденного Рафаловой Вере Петровне. Москва, Б-78, Хоромный тупик, дом 6, кв. 4.

Стр. дела 123—124.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда СССР

В составе: председательствующего — Якименко И.Д.

Пенюгина В.Е.

Супатаева А.

Рассмотрела в заседании 22 мая 1957 года протест Генерального прокурора СССР на постановление Особого совещания НКВД СССР от 23 августа 1938 г.

Далее приводятся доводы, почти полностью повторяющие то, что было изложено в протесте Прокуратуры СССР (М.Р.).

Постановление особого совещания при НКВД СССР от 23 августа 1938 года отменить и дело в отношении Рафалова-Заявлина Михаила Арнольдовича производством прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления.

Председательствующий

(подпись) Якименко.

Изучением дела отца я занимался в приемной Федеральной службы безопасности в июле 1992 года. Мне помогали внимательные и учтивые сотрудники этого ведомства. Несколько дней я провел в невзрачном старом доме 22 на Кузнецком мосту.

30 июля я перевернул последнюю страницу и закрыл уже ветхую папку с архивным номером 295267. В начале шестого я вышел из здания службы безопасности. Стояла смрадная и липкая московская жара. В самом разгаре был час пик. На Лубянской площади в сторону метро, ГУМа, ЦУМа, «Детского мира» бежали разомлевшие после работы люди. В центре площади, обтекаемой со всех сторон потоком автомобилей, возвышался высокий постамент. На нем долгие годы стоял и взирал на окружающих главный чекист страны — Железный Феликс. Теперь его не было. На его месте, использовав отверстия, крепившие гигантские сапоги скульптуры, лихие казаки поставили простой деревянный крест в память о невинно сгинувших жертвах чудовищного режима. Режима, потомки которого отчаянно сопротивляются напору свежих ветров и норовят вновь взобраться на пьедестал...

Позволю себе сделать еще одно отступление. В 90-е годы в нашей многострадальной России стало очень модным заниматься очернительством всего и вся. К сожалению, свобода слова не только не препятствовала этому явлению, но явно его стимулировала.

В своих заметках о судьбе отца я не всегда, упоминая чекистов, служивших в системе ГУЛАГа, объяснялся им в любви. Полагаю, что мои чувства вам понятны. Могут ли заслуживать уважения и признания люди, принявшие на себя обязанности палачей, костоломов и истязателей?

Но значат ли мои высказывания, что любой сотрудник органов внутренних дел или госбезопасности достоин осуждения? Ни в коем случае! Мне довелось поддерживать дружеские отношения с рядом сотрудников этих организаций. Разве не стоят многие из них добрых слов и уважения за свой труд?

Допускаю, что среди людей, коим доведется ознакомиться с этими воспоминаниями, найдутся циники, которые будут упрекать меня за стремление сделать своеобразный реверанс, адресованный нынешнему президенту России... Бог им судья. На то они и циники. Мне же в моем возрасте и положении уже нет никакого резона заниматься таким непотребным делом. Поэтому, повторяю еще раз то, что писал в начале этой книги. Важно не в каком ведомстве служил человек, а то, чем он там занимался и как вел себя.

ГЕНЕРАЛЬНАЯ

ПРОКУРАТУРА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ул. Б. Дмитровка 15а

Москва. Россия. ГСП-9 101999

17.10.2001 №13-112-96

СПРАВКА О РЕАБИЛИТАЦИИ

Рафалов Марк Михайлович, родившийся 4 сентября 1924 года в г. Харькове

по заключению Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 17 апреля 1996 г. На основании ст. 2-1 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» признан пострадавшим от политических репрессий

В соответствии со ст. 1-1 указанного Закона и определением Конституционного Суда Российской Федерации от 18.04.2000 № 103-0