Читаем Футбол - только ли игра? полностью

После этого преимущество вновь перешло к нам. Англичане, похоже, смирились с поражением. Мы даже могли увеличить счет. Моменты были. И вдруг…

За несколько минут до финального свистка у нашей штрафной площадки столкнулись Константин Крижевский и английский нападающий Джон Хейнс. Обычное игровое нарушение. Но Хейнс, упав, умудрился вкатиться за линию штрафной, хотя столкновение произошло метра за полтора до нее. Венгерский судья Жолт находился в это время чуть ли не в центре поля и не мог видеть, где точно произошло нарушение, однако, подбежав к мячу, взял его в руки и направился к одиннадцатиметровой отметке. Напрасно Яшин, Крижевский и я пытались убедить арбитра, что нарушение произошло вне штрафной площадки. Судья и слушать нас не стал, указав на одиннадцатиметровую отметку. Матч закончился вничью – 2:2. Победа была упущена. Причем эта ничья, как потом выяснится, окажется для нас роковой.

В Хиндос возвращались вымотанные, грустные. Да, мы играли лучше, чем англичане, но что толку, если команда записала на свой счет только одно очко?

Следующий матч мы провели 11 июня со сборной Австрии в Буросе. Игра получилась менее содержательной, чем первая – сказалось нервное напряжение предыдущей встречи, – хотя мы и победили со счетом 2:0. Защитники уверенно сдержали атаки австрийцев, которые возглавлял 19-летний Буцек. Этот физически крепкий и агрессивный форвард доставил немало хлопот нашей обороне. Юного лидера активно поддерживали не уступавшие ему в мощи крайние нападающие Сенекевич и Хорак. «Прямо какая-то тройка Кеванов», – сказал после игры Валентин Иванов, сравнивая этих австрийских игроков с рослым – под два метра – центрофордом сборной Англии.

Блистал в этом матче наш Яшин. Его уверенная и красивая игра просто обескуражила соперников. Все их атаки разбивались о яшинскую стену. Окончательно развеял Лев надежды австрийцев забить мяч в наши ворота, когда парировал одиннадцатиметровый, пробитый Буцеком. По точности удар, может быть, не совсем удался, но по силе был просто пушечным. И тем не менее Яшин взял его намертво. Стадион взревел от восторга.

После двух довольно удачных для нас игр шведская печать стала уделять нашей команде много внимания. Снимки игроков сборной СССР появлялись в местных газетах целыми сериями. Особый интерес проявляли к Льву Яшину и Игорю Нетто. Многие журналисты, говоря о Яшине как о герое матча с австрийцами, уже тогда называли его одним из лучших вратарей чемпионата. Ну а Игорь стал не чем иным, как «тайным оружием русских». Из-за травмы он не участвовал в двух первых играх, и газетчики, постоянно ищущие сенсаций, с уверенностью утверждали, что русские берегут своего знаменитого капитана для решающих встреч. Если бы так! Ведь нам очень и очень не хватало Нетто на поле. Но он не был еще готов играть в полную силу и пока довольствовался ролью запасного.

И вот снова Гетеборг, стадион «Нью-Уллеви». Сборная СССР – сборная Бразилии. Выходя на поле, помнили о напутствии Гавриила Дмитриевича: «В технике бразильцы нас превосходят. Наш главный козырь – маневренность, скорость, воля».

В этом матче в составе южноамериканцев впервые появились Пеле и Гарринча. Когда Борис Кузнецов узнал, что ему придется играть против Гарринчи, он даже в лице изменился. Дело в том, что во время турне московских динамовцев по Бразилии в 1957 году Борис видел Гарринчу, и на него ошеломляющее впечатление произвели финты бразильца.

Рассказывали, что Гарринча перед игрой предъявил своему тренеру Феоле ультиматум: «Если сегодня не поставите меня в основной состав, уезжаю домой или подписываю контракт с итальянским клубом».

Феола сдался. И, наверное, не пожалел об этом.

Уже на первой минуте Гарринча, получив пас, бросился в атаку. Перед ним Борис Кузнецов, бразилец мчится на него, причем на мяч не смотрит, Кузнецов пятится назад, не рискуя вступить в борьбу. Так они движутся до линии штрафной, и здесь Гарринча, ловким финтом обманув нашего защитника, нанес мощнейший удар. Мяч угодил в левую стойку ворот и отлетел почти к центру поля. Снова атака, снова мяч у Гарринчи. Передача. Теперь Пеле с ходу наносит удар. На этот раз мяч попадает в правую штангу. Потом кто-то из бразильцев бьет выше ворот. А следующая атака заканчивается голом. Точный пас Диди принял Вава и направил мяч в сетку ворот. Шла всего лишь четвертая минута игры…

Я уже говорил, что бразильцы в Швеции продемонстрировали тактическую новинку. Долгие годы в футболе господствовала система «дубль-ве» (три защитника, два полузащитника, пять нападающих). Ее придумали англичане, законодатели футбольных мод. Все всегда смотрели, что нового выдаст туманный Альбион, а тут новинка явилась из Южной Америки. Невиданная доселе расстановка игроков – четыре защитника, два полузащитника, четыре нападающих (двое из них центральных). Атакующая мощь команды не ослабла, наоборот, в атаке стало больше пространства для действий игроков, и при своей виртуозной технике бразильцы это умело использовали. Центральная зона обороны укрепилась еще одним игроком.

Перейти на страницу:

Все книги серии Звезды спорта

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное
40 градусов в тени
40 градусов в тени

«40 градусов в тени» – автобиографический роман Юрия Гинзбурга.На пике своей карьеры герой, 50-летний доктор технических наук, профессор, специалист в области автомобилей и других самоходных машин, в начале 90-х переезжает из Челябинска в Израиль – своим ходом, на старенькой «Ауди-80», в сопровождении 16-летнего сына и чистопородного добермана. После многочисленных приключений в дороге он добирается до земли обетованной, где и испытывает на себе все «прелести» эмиграции высококвалифицированного интеллигентного человека с неподходящей для страны ассимиляции специальностью. Не желая, подобно многим своим собратьям, смириться с тотальной пролетаризацией советских эмигрантов, он открывает в Израиле ряд проектов, встречается со множеством людей, работает во многих странах Америки, Европы, Азии и Африки, и об этом ему тоже есть что рассказать!Обо всём этом – о жизни и карьере в СССР, о процессе эмиграции, об истинном лице Израиля, отлакированном в книгах отказников, о трансформации идеалов в реальность, о синдроме эмигранта, об особенностях работы в разных странах, о нестандартном и спорном выходе, который в конце концов находит герой романа, – и рассказывает автор своей книге.

Юрий Владимирович Гинзбург , Юрий Гинзбург

Биографии и Мемуары / Документальное