Футбол - только ли игра?

Счет сравнялся, потом стал в пользу киевлян, с трибун кричали вратарю: «Да вставай уже побыстрее. Простудишься! И что ты там полчаса идешь до своего мяча?» Киев победил 4:2, и болельщики расходились со словами: «Тут нечего делать! Неинтересная игра».

Как-то в пятидесятые годы довелось ехать в Кишинев через Одессу, и «Спартак» проводил тренировку на одесском стадионе «Динамо». Я получил тогда травму, не тренировался, сидел на трибуне недалеко от Старостина. Вокруг Николая Петровича собралась толпа. Он никогда не отказывался поговорить, отвечал на вопросы. Одесситы его расспрашивали, который тут Татушин, а который Исаев, который Нетто… Николай Петрович, человек по своей природе очень любопытный, любящий не только поговорить, но и послушать, сказал им: «Ну, хорошо, у меня вы все выпытали, а расскажите мне теперь, как ваши футболисты».

Собеседники стали так расхваливать Старостину свою команду и каждого игрока в отдельности («Та что там ваш Татушин?.. Та что там ваш Ильин!.. Вот у нас…»), что один из них не выдержал: «Слушай, чудак, выдерни штепсель! Ведь завтра, не дай бог, Николай Петрович половину наших пригласит в свой „Спартак“, и мы их не увидим, как собственных ушей».

Но, видно, из чувства противоречия кто-то уже повернул разговор совсем в другую сторону: «Что там наш Фурс! Он же вашему Татушину в подметки не годится! Он же одноногий! Татушин против него – Мэтьюз!»

Когда тренировал в Одессе «Черноморец», мне было очень интересно общаться с болельщиками. Сезон 1981 года начался для нас довольно удачно: сразу выиграли несколько кубковых игр, дошли до четвертьфинала. И вот прихожу утром на стадион, меня встречает незнакомый человек и торжественно говорит: «Поздравляю, Никита Павлович!» Я осторожно гашу его пафос: «Подождите, еще рано». – «Как рано, Никита Павлович? Уже время половина одиннадцатого, чтоб вы знали…»

Есть еще темпераментный грузинский болельщик. Он прекрасно разбирается в футболе и при всей своей горячности умеет ценить хорошую игру, с уважением относится к команде-сопернице, если она показывает высокий класс. Это мы, спартаковцы, ощущали на себе, если доводилось играть в Тбилиси.

В последние годы все больше наблюдаю болельщика в непосредственной близости – сижу с ним рядом на трибуне. Люблю, когда вокруг гомонят, спорят, кричат, бурно выражая радость или досаду. Футбол не может проходить в тишине. А в последнее время уж слишком устрожился на стадионах порядок. Так и болельщиков не останется на трибунах – устроятся дома у телевизоров, чтоб не «достали» их строгие административные порядки. Не удивлюсь, если услышу однажды: «Товарищи любители футбола, бурно болеть на нашем стадионе нельзя. Болея, соблюдайте тишину!»

Конечно, хулиганов, сквернословов надо воспитывать. Одно время не находили управы на болельщиков-фанатов, которые шли косяками, сметая все на своем пути, дико орали… Это страшно, и нужны были крутые меры. Но нельзя перегибать палку. Азарт, страсть трибун и хулиганство, оскорбление игроков и болельщиков из «вражеского» стана – вещи совершенно разные.

Когда начинал играть в «Спартаке», поражался, сколько верных поклонников у этой команды в самых разных городах страны. И очень трогала их преданность клубу. Где бы ни проходил матч, мы получали огромное количество телеграмм, открыток. От людей известных и неизвестных, от коллективов бригад, от моряков, находящихся в далеком рейсе, от полярников… Боялись читать их перед матчем – расчувствуешься, воспаришь, а надо собраться. Все в нас верят – не разочаровать бы верных друзей.

Когда «Спартак» приезжал в Киев, на вокзале нас непременно встречал Петр Попов. Немолодой уже человек с нелегкой судьбой – прошел войну, стал инвалидом. Мы относились к нему как к родственнику. Все дни в Киеве он проводил с нами. На стадион и со стадиона ездил вместе с командой.

И вот однажды едем на матч, и Петя – мы звали его Петей, так он сам хотел, – начал рассуждать о футболе. А я как тренер перед игрой требовал тишины. Уверен, посторонние разговоры, шутки, анекдоты расхолаживают команду.

– Петя, извини, но прошу тебя замолчать, – обратился я к Попову. – Команда едет на игру!

– Никита Палыч, – с достоинством ответствовал мне Петя, – команда – это я!

Все засмеялись. Пришлось сдаться:

– Ты прав. Продолжай. Куда мы без болельщика?

Каждый футболист может рассказать немало случаев, когда именно болельщик заряжал и его и всю команду, заставлял переломить игру.