Футбольный Дозор (СИ)

   Периодически в комнате "дыша духами и туманами" появляется Мария, приносит подносы со всяким напитками и лакомствами, и бесшумно исчезает. Она исчезает в глубине квартиры, в царстве загадочно мерцающих зеркал, мягчайших ковров и тончайших ароматов. При ее появлении Симеоныч вздрагивает, выпрямляется, и лишь потом снова расслабляется. Антон тоже испытывает учащенное сердцебиение. И вообще, он еще не полностью отошел от шока, который испытал четверть часа назад, впервые увидев Марию.

   "Чай", который приносит Мария - это совсем не чай. Это чудесные напитки на основе сока каких-то экзотических фруктов и нектара каких-то нездешних цветов. Антон мелкими глотками отхлебывает их и ощущает, как яснеет голова, слегка затуманенная дневным пивом, высыхают струйки пота, стекающие по спине, а в жилы вливается мягкая сила.

   * * *

   - Ну а вот это - очки, которые позволяют видеть магию, - хвастается Одихмантьев. Это действительно большие очки из черной почти непрозрачной пластмассы в толстой роговой оправе и с батарейкой "Энерджайзер", примотанной проволокой к одной из дужек. - Простой человек в них ничего не увидит, а маг сможет отличить объекты, на которые повлияли при помощи магии, от "нормальных". Обычно на эту простую операцию требуется некоторый расход магической силы, пусть и совершенно незначительный для сильного мага, но весьма ощутимый для Иного, допустим, седьмого уровня Силы. А при взгляде через эти очки расход Силы равен нулю, а тратится электрическая энергия обычной батарейки. Пробуйте-пробуйте!

   Антон нацепляет очки на нос. Перед его глазами даже не Сумрак, а почти полная темнота, в которой едва-едва угадываются очертания людей и предметов. Впрочем, окно выделяется довольно ярким прямоугольником. И везде, практически везде - словно бы светящиеся изнутри лужи, мазки и капли. Пол - вообще озеро огня. Это следы магии, оставленные повсюду (часто неосознанно) обитателями квартиры. А сам Одихмантьев выглядит, словно висящий над полом огромный слиток расплавленного металла.

   Антон поворачивает корпус и смотрит на Симеоныча. Толстяк выглядит в точности таким же сверкающим слитком, хотя по магической силе он превосходит Одихмантьева раза в два, а то и больше. Это не бурлящая аура Иного, это вообще не аура, это чистая Сила, излучаемая магом и преобразованная хитрой электроникой в зрительные образы.

   - Закройся, - просит Антон. Симеоныч напрягает магическую защиту и начинает тускнеть, гаснуть, превращаться в темный силуэт. Впрочем, то там, то здесь проскакивают яркие искорки.

   - Селективность у очков слабовата, - сообщает свое мнение Антон. (Одихмантьев виновато разводит руками.) - Да и проверить бы не мешало прибор в полевых условиях.

   - Вот и проверим сегодня, - ухмыляется Симеоныч. - Ну что, старики, на футбольчик сходим?

   - Сходим! - радостно соглашается Одихмантьев.

   - А ты же вроде бы в прошлый раз обещал, что в ближайшие сорок лет, пока опять не будет нормальной команды, ни одной ногой на этот поганый "Металлург"...

   - Заблуждался! Врал!

   - А жена тебя на этот раз пустит?

   - Пусть только попробует не пустить! - с угрюмой угрозой мелкого, но злого русского мужика рявкает Одихмантьев. И тут же хихикает.

   Антон не сомневается, что Мария в дальнем конце квартиры конечно же все слышит. Может быть, в комнате, а может быть - в полутемной спальне с тончайшими шелковыми балдахинами над супружеским ложем, с пуховыми перинами и ароматными мягчайшими подушками. Антон чувствует, что непроизвольно краснеет.

   - А кто с ЦСКА сегодня играет? - задает он идиотский, но вполне простительный для жителя столицы вопрос. Симеоныч и Одихмантьев, как по команде, оборачиваются к Антону и крутят пальцами у виска. В Самаре всего одна команда - "Крылья Советов". Любовь моя, блин, печаль моя.

   * * *

   Симеоныч и Антон стоят у подъезда, ожидая Одихмантьева. Чувствуется, что наверху происходит тягостная сцена. Солнце начинает клониться к закату, тени удлиняются, но асфальт еще дышит пыльным жаром. Из подъездов выбираются и усаживаются на лавочки - лузгать семечки - первые бабульки.

   - Слушай, но это же ненормально, - возбужденно шепчет Антон. Впрочем, Марии ничего не стоило бы услышать этот шепот через полтора десятка метров кирпича и стекла, если бы она захотела. - Она же Темная! И при этом очень сильная! А вдруг она сотрудничает со своим Дозором?

   - Да нет, - отмахивается Симеоныч. - Не сотрудничает. Просто есть одно довольно серьезное обстоятельство, препятствующее этому.

   - Но так же не может продолжаться. Я не понимаю. Что у них общего? Как они уживаются? - не унимается Антон.

   - Любят, наверное, друг друга. Вот и все, - со вздохом поясняет всезнающий Симеоныч. - Ну и есть еще один фактик в пользу их взаимососуществования. Видишь ли, Одихмантьев - перевертыш, и его трансформационный образ - добрый и веселый, лопоухий щенок. А Мария... она тоже оборотень. Волчица.

   Антон вздрагивает. Симеоныч удивлен: неужели этот московский опер боится темной Иной, примерно равной ему по силам?