Футуриф. Токсичная честность (СИ)

— …Став акваноидом, — перебила на этот раз она, — я смогу быть рядом с моим любимым мужчиной над водой, и под водой. Я смогу свободно растить нашего ребенка, а когда он подрастет, то показать ему наш океан. Что я перечеркиваю, Хэнк? Объясни, я не вижу!

Не стал Хэнк Завоеватель ничего объяснять, а просто обнял эту слегка рассерженную и невероятно любимую девчонку, и крепко прижал к себе.

— Ну, вот, — пробурчала она, уткнувшись носом в его плечо, — так гораздо лучше.

— Имей в виду, — тихо сказал он, — я буду следить за твоим здоровым образом жизни.

— Тогда классно! Я смогу об этом не думать, и еще ворчать, что ты меня тиранишь!

* * *

Несколько позже, в обеденное время, в небе к северу от островка Молох, появилась как будто серебристая точка. Она увеличивалась, превращаясь в сферу с изящной гондолой, снабженной парой воздушных винтов большого диаметра по бокам. Этот дирижабль с неторопливой грациозностью выполнил снижение по спирали. А в финале он выплыл в своевременно открытый сегмент полусферического ангара. Вот такое шоу. Разумеется, репортеров это раззадорило, и они, десантировавшись с катеров, пошли на штурм, если можно так это назвать. Но, у ворот кольцевой ограды, которой был обнесен ангар, они затормозили, и перешли к тактике осады, решив дождаться, чтобы кто-нибудь вышел…

…И дождались. Вышедшая парочка — гало-рок музыкант Сван Хирд и адвокат Елена Оффенбах — были замечательным уловом. Настал «El momento de la verdad» («момент истины» — как говорят в Испании на корриде, и в контрразведке при допросах). Что не значит, разумеется, будто в такие моменты открывается истина. Коррида — она и есть коррида, а при допросах в такие моменты часто, вместо истины интересанту достается красивая и вкусная дезинформация. В конкретном случае, Сван и Елена, как будто бы неохотно дали полуторачасовое интервью. Казалось, что они оба растеряны, угодив «в засаду медиа-агентов», отвечают экспромтом, сочиняют что-то на ходу, периодически проговариваются, о чем не надо и, пытаясь затем исправить дело, только усугубляют, привлекая внимание к какой-то предыдущей неосмотрительно брошенной фразе.

Репортеры попытали бы их еще, но тут на оперативном поле, как чертики из табакерки, нарисовались четыре негра зверского вида, с автоматами коммандос, в камуфляже без опознавательных знаков, и с полным отсутствием уважения к свободе прессы. Нет-нет, обошлось без травм, но эти негры ТАК СМОТРЕЛИ, что никому из TV-активистов не захотелось проверять, что случится, если оспорить право этих субъектов на эвакуацию интервьюируемых персон. Неопознанные негритянские боевики взяли Свана и Елену, выражаясь на сленге «в коробочку», и в темпе легкого бега препроводили на довольно неприметную 7-местную летающую лодку «Lake Seawolf» военного образца (также без опознавательных знаков). Вжик — и добыча ускользнула из цепких лапок СМИ.

На самом деле, для Свана и Елены все случившееся (включая и «засаду», и эвакуацию, проведенную «в жанре плащей и кинжалов») не было неожиданностью. А сейчас, уже отдыхая в тесноватом салоне летающей лодки, Елена не могла сообразить только, кто находится в пилотском кресле. Про «зверских негров-спасателей» она знала, что это — коммандос короля из Свазиленда. Но мужчина за штурвалом был вдвое старше парней — коммандос, и кажется, принадлежал не к негроидной, а к европеоидной расе. И только когда этот персонаж, оставив управление парню-штурману, переместился на откидное кресло наблюдателя, и снял тонированные очки, Елена узнала его. Это был Рори Хофф, этнический трек-бур, профессор Университета Свазиленда, и советник короля Нкаване Первого. Загадочно улыбнувшись, он прокомментировал свою роль:

— Мне давно хотелось нахулиганить где-нибудь, и чтоб мальчишки мир посмотрели.

— Уа-уа!!! — отозвались «мальчишки», в том смысле, что им понравилось хулиганить.

— Я чертовски рада, — чуть растеряно сообщила Елена.

— Классно! — добавил Сван, тоже узнавший профессора, — А куда мы летим, кстати?

— На атолл Каргадос, — сообщил профессор Хофф, — там подводный отель, прекрасный ландшафт для фридайвинга. И, местные ребята намерены уговорить вас на авторский вечер гало-рока.

— Ха! — Сван Хирд ударил кулаками по коленям, — Без гало-рока не обойдется! А этот подводный отель — тот, про который говорил менеджер японской турфирмы UHU?

— Думаю, да. На Каргадосе это единственный отель. Очень интересная штука.

— Рори, — вмешалась Елена, — а что за штука этот подводный отель?

— Лучше, — ответил свазилендский профессор, — чтобы ребята показали все на месте.

22 декабря. Вечер. Лагуна Каргадос.

Есть вещи, о которых хорошо знаешь, но, столкнувшись с ними на практике, все равно оказываешься шокирован. Такое случилось с Еленой Оффенбах, когда она увидела этого человека (точнее, акваноида). Сперва она подумала, что обозналась. Не может это быть лейтенант-миротворец Хуго Ситтард из Роттердама.

— Елена, не хлопай глазами, ресницы вывихнешь, — весело сказал он, — Я это точно я.

— Черт! Хуго! Как тебя угораздило? Сван, это Хуго, из Роттердама, мы были в Афгане.