Футуриф. Токсичная честность (СИ)

— Дальше, ты сам предсказал, что Администрация отправит с Каргадоса сюда полсотни девушек. А я тебе скажу то, чего Администрация не знает. Девушки непростые. Они — мвавинджи. Танзанийский вербовщик, что работал с Администрацией, сжульничал.

— Извини, Лун-Фен, я не разбираюсь в этих африканских раскладах.

— Просто, мвавинджи — это племя охотниц. Они надежные и хитрые, они очень быстро соображают, а убивают еще быстрее. Если глупый человек их нанял, и не потрудился уважать их, то ему бывает очень плохо, и он перепродает их контракт очень дешево. Вербовщик хорошо нажил на контрактах пяти тысяч девушек, но это его дела. Теперь мвавинджи на Каргадосе, и подружились с Марти Логбе. Она объяснит, что на гипер-лайнере ты их единственный настоящий друг. Будь им надежным другом, это полезно.

— Теперь, — сказал Бенчли, — я примерно понимаю схему мятежа.

— Это хорошо, — заключил китаец, — значит, теперь я могу идти. Нельзя слишком долго оставаться в этом месте. Лишний глупый риск. Когда я махну рукой, сбрось крюк.

— Сделаю, — ответил физик.

Китаец улыбнулся, затем обхватил лавсановый трос ладонями, и быстро соскользнул с высоты ферменной балки до воды, и погрузился без всплеска. Над водой поднялась его ладонь, и сделала короткий взмах. Доктор Бенчли отцепил крюк, и бросил вниз. Ладонь поймала этот предмет, и утащила под воду. Китаец исчез, будто его тут и не было.

*12. Война за голландское наследство

13 февраля, вечер. Нидерланды. Амстердам.

Тюрьма в Нидерландах, по мнению независимых иностранных наблюдателей, сильно напоминает недорогой загородный отельный комплекс… Но, за очень внушительной решетчатой оградой. Но, с прогулками по графику. И еще много «но». В частности — никакого выхода в Интернет. Только TV, причем платное (1 евро в день).

Сван Хирд (возраст 31 год, пол M, раса W, образование неполное высшее, род занятий: музыкант и певец стиля гало-рок, чувствовал себя в тюрьме крайне паршиво. Его здесь раздражала идиотская планировка камеры, маленькой, как кухня в бюджетной квартире, депрессивный цвет стен, унитаз в углу, без какой-либо отделяющей стенки или хотя бы ширмы. Сван вынужден был созерцать унитаз даже когда лежал на койке! И ситуация выглядела бредовой. Да, Сван Хирд не первый раз оказывался за решеткой. Он уже шесть лет делал себе имя на скандалах: псевдо-религиозных и галлюциногенных, экологических и порнографических, и некоторых других (смотря по веяниям сиюминутной моды). Но, там все проблемы с полицией были предсказуемы, и оставались в пределах трехдневного ареста и штрафа. А тут вдруг арест за соучастие в организованном криминальном сообществе! И камера в тюрьме для особо опасных…

Разумеется, у восходящей звезды гало-рока (музыкального стиля, изобретенного самим Сваном Хирдом) был слегка брутальный имидж. А как же иначе — если в основу стиля положены «ведьмовские песни скальдов-берсеркеров»? Понятно, что скальду надо быть кряжистым мужиком с копной волос, перехваченных железным обручем с руническим орнаментом, а одеваться в широкие холщовые штаны, подпоясанные кожаным ремнем, обитым железными бляхами, и холщовую жилетку, распахнутую на волосатой груди! Понятно также, что он должен хлестать пиво кружками, реветь медведем, при случае оказываться в койке с чужими женами, встревать в потасовки, и попадать в полицию. Таковы законы эстрады: выбрал имидж — будь любезен соответствовать. Но никакого крупного криминала! Публике это не нравится. И вдруг (на пустом месте!) такое…

…А все начиналось безобидно. Пим Ланге, коммерческий директор группы, вышел на молодую вдову цветочного мультимиллионера, о котором говорили в TV-новостях, и моментально подбил Свана прыгнуть к ней в койку. Вдова сама на это напрашивалась: воркующим голоском по телефону пригласила в какой-то охотничий домик, будто бы поговорить о природе и скальдах (ну, понятно же!). И Сван, конечно, поехал (имидж!).

Только вместо молодой эротически-настроенной вдовы его в этом домике неожиданно встретили «астронавты» (спецназ полиции в бронежилетах и касках-сферах). Дальше — наручники, спецтранспорт, постановление об аресте за какие-то мафиозные дела, и эта тюремная камера с живописным видом с койки на унитаз. И это еще не все. Пим Ланге, засранец, заявил, будто не выходил на эту вдову, а она мол, сама ему позвонила, чтобы назначить свидание Свану, а Пим только передал телефон. Ладно. Пим — засранец. Но адвокат Ноам Цварген оказался сволочью. Услышав, что Сван вляпался в мафию, Ноам моментально удрал в кусты (мол, не может он портить репутацию таким делом). Хотя, ежемесячно получал от Свана кругленькую сумму за «адвокатский абонемент».