Futurum comminutivae, или Сокрушающие грядущее (СИ)

– Тёма, сворачиваемся! Все нормальные люди уже дома сидят, борщик с чесноком лупят. Погнали и мы! – Я вытащил из сугроба рекламную дощечку, положил её на ящики и приготовился носить товар в склад.

Вдалеке показались фары одинокого автомобиля. Краем глаза я заметил, как рядом проплыла важная белая «Волга». Притормозила. Остановилась. Клацнув передачей, сдала чуть-чуть назад. Вот удача-то! Уже и голосовать не надо, зверь сам на ловца бежит. Что значит, день заладился!

Хлопнула водительская дверь, и из салона вывалился мужчина – нажористый колобочек лет сорока пяти. Здо-о-ровая мордень! Да и сам он из себя, колоритный такой, добротный, пышущий отличным обменом веществ организма. Светлый шерстяной костюм, кожаные модные полусапожки, вдоль пуза устроился полукругом синий в полоску галстук. В общем, прикид, как в лучших домах Москвы и Милана.

– Прывэйт, робята! А чё тут у вас такого интере-е-есного, га? Ящики какие-то…

– Шампа-а-анское, по народным ценам! – гордо выдал Тёмыч первый абзац заготовленной рекламной речи. – Гарантии качества и низкие цены. Развеселим грустящего и упокоим живого… ой, тьфу ты! Ублажим скромного и растормошим задумчивого!

Во Тёма руку набил! Крутяк! Вот и ладненько. Вдруг житуха прижмёт, копирайтерами пойдём, рекламными слоганами размахивать будем. Чему только в предпринимателях не научишься! Не перестаю удивляться.

– Да-а-а? – изогнул бровь колобочек. – Шампанское? Хм, мне нравится! – амбал явно заинтересовался. – И долго вы тут, э-э-э… задумчивых тормошите?

– Целый день тормошим. Завтра – с десяти утра, – почувствовав некоторый напряг со стороны визитёра, нехотя подключился я к разговору. – Но я рекомендую вам купить сегодня, потому что, знаете ли, цена хорошая, спрос есть. Всем счастья не хватит.

– А много у вас этого блаженства?

Хитрый какой, думаю. Дураков нашёл.

– Коммерческая тайна. Но вам на Новый год хватит.

– Гы-гы, точно – хватит! – ухмыльнулся колобок. – А если я хочу оптом забрать? Сколько ящиков у вас за пазухой?

Язык так и чесался прихвастнуть, чтобы подгонял грузовик, коль такой шустрый. Но чувство осторожности возобладало.

– Оптовую партию можно обсудить, – лаконично, словно на дипломатическом рауте, срезался я со скользкой темы.

Вот так. Мы тоже умеем быть продуманными, если нужно. Жисть, знаете, такая подлая пошла. Ужасть!

Мужик хитро усмехнулся, призадумался:

– Да нужно, понимаешь, за бабулетками смотаться. Я бы взял ящичка два-три. Ну… на пробу. Понравится – всё, что у вас есть, заберу сразу! Вы ещё не уходите? Будете торговать? Я туда и обратно. Одна нога здесь, другая – там.

– С полчаса, пожалуй, ещё потрудимся. Но не больше, – предупреждающе поднял замёрзший указательный палец Валерьич.

– До третьих петухов прозябать, так лучше давайте на завтра перенесём, – поддакнул я.

– Да не-е-е, ребят, чё вы? Я мигом! Скоренько! Вы только не уходите! Минут за двадцать обернусь.

Мы с Валерьичем переглянулись и просияли. Вот это повезло! Оптовики наткнулись на оптовика. Отчего же не подождать? Подождём!

Поддав газу и басисто пробуксовав в снегу, «Волга» с мужиком сорвалась с места и рванула куда-то за поворот.

– Тёма! – восторженно тряс я Валерьича за рукав. – Жму твою мужественную руку! Сейчас срубим кассу, ящички-то, считай полсотни, тю-тю!

– Ур-р-ря, Витаха! Живём!

– Живём!

– Ур-р-ря, Новый год!

– Новый год!

Но Тёмыч тут же добавил:

– Ждём тридцать минут. Нужно будет – подъедет завтра, если сегодня не справится.

Стоим. Ждём. Мечтаем. Снова перед глазами заплавали новогодние блюда с фруктовыми нарезками, ледяные судочки с холодцом и хреном, подносы с гренками и залповые праздничные салюты. А под ёлкой расположились царские подарки.

Тихо шурша мягким снежком, «Волга» подъехала к нам ровно через двадцать минут. Мы с Валерьичем как раз домечтали до окончания новогоднего бала, когда уже все наедены, ленивы, пора подавать чай с бергамотом и нежный шоколадный торт.

Пунктуальность гостя мы оценили. Что действительно вызывает уважение, так это чёткие договорённости. Сказал – сделал. Наличные тугрики, любой торгаш подтвердит, любят не только тишину, но и согласованность.

Тревожно хлопнувшие двери машины явили троих откормленных бугаёв. Среди них – и наш недавний знакомый.

– Зда-а-ро-ва, реализаторы! – на каком-то приблатнённом распеве протянул один из них. – Замёрзли, чувачки? А вот они и мы. Ух, успели!

– Гы-гы, точняк, подтянулись шустро, – похабненько осклабился наш знакомый колобок.

А сам из себя важный такой. Руки в карманы. Хозяин положения.

Оглядев борзую компашку, я почуял неладное. Тёма тоже застыл рядом. Перед глазами почему-то всплыл образ Вовчика с завода шампанских вин. А за ним ещё силуэты – заместителя директора по производству, кладовщика, грузчиков, деда Семёныча. И каждый из них стоит, головой покачивает. Руками разводит. А праздничные новогодние яства – всевозможные блюда, вазы, подносы и судочки, те вообще, помахав ручкой, унеслись куда-то вдаль. Не-а, не к добру!

– Товар оплачиваем по факту. Под реализацию и в долг не даём, – на всякий случай предупредил я.