Читаем Г: Малое стихотворное собрание. Том 4 полностью

Г: Малое стихотворное собрание. Том 4

Дмитрий Александрович Пригов – один из основателей московского концептуализма, поэт, прозаик и художник, автор тысяч стихотворений, «неканонический классик». Поэтический дар Д. А. Пригова – уникальный, щедрый и неукротимый – разносторонне представлен в этом собрании. Буквы П.Р.И.Г.О.В. стали здесь ключами к темам и мотивам его поэзии – от преисподней до рая, от вины до искренности.В четвертый том вошли стихи, связанные с ГОСУДАРСТВОМ, ГРАЖДАНИНОМ, ГОСПОДОМ, ГЕНИЕМ, ГЕРОИЗМОМ, ГИБЕЛЬЮ и ГОРОДОМ.

Дмитрий Александрович Пригов , Лев Владимирович Оборин

Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия18+

Дмитрий Александрович Пригов
Г

Государство

«Так Лермонтов страдал над жизнью…»

Так Лермонтов страдал над жизньюЕе не в силах полюбитьИ Шестов так страдал над книгойЕе не в силах разлюбитьИ Достоевский так над БогомСтрадал не зная как любитьТак я страдал над государствомПытаясь честно полюбить

«Государство – это отец, его мы боимся…»

Государство – это отец, его мы боимся и уважаемА в дни празднеств и побед с собою отождествляемА Родина – это, естественно, мать, ее мы любим и даже больше – обожаемИ стыдимся, и ревнуем, и презираем, и помыкаем, и мучаем, и желаемИ наиболее впечатлительные, как говорит Фрейд, убивают отца и с Родинойсожительствуют и все не удовлетворены вполнеА мы – мы простые люди, мы и с отцами разойдемся да и женимся на стороне

«Вот я курицу зажарю…»

Вот я курицу зажарюЖаловаться грехДа ведь я ведь и не жалюсьЧто я – лучше всех?Даже совестно, нет силыВот поди ж ты – наЦелу курицу сгубилаНа меня страна

«Давай, Лесбия, болеть в одной постельке…»

Давай, Лесбия, болеть в одной постелькеБледными тельцами касаясьТо в жару виртуально расширяющимисяТо в испарине холодной истончающимисяИ сходя, сходя на нет полупрекрасныеЗа окнами вдруг увидим знамена красныеПраздничные —Коммунисты опять к власти, знать, пришли

«Давай, Лесбия, заведем себе ребеночка…»

Давай, Лесбия, заведем себе ребеночкаИ будем мыть его в теплой водичке, ласкотаяОбмывая целлулоидные ножкиИ в тонкой вытиральной простыночке промокшейСтремительно понесем его в кроваткуНа ходу в окошко взгляд бросив случайный —Ишь, опять вроде к власти демократыПришлиПосле перерыва

«Чайка огромной звериной красы…»

Чайка огромной звериной красыГордо вышагивает и недаромВот бы еще ей лихие усыСлавным была бы приморским жандармомИли начальником чрезвычайкиЯ обращался бы к ней: Товарищ ЧайкаКуда прикажете арестованных девать? —В расход! – и по своим делам

«Такая большая страна…»

Такая большая странаА все вот никак не провалитсяВсё, вроде, одна сторонаЕеКак будто бы рушится, валитсяТо кровь, то скопившийся потИ гнойКак будто проломит, продавитАн, нет —То Петр что-то там подопретТо Павел чего-то подправитИ дальше пошло

«Еще не вся повыпита отвага…»

Еще не вся повыпита отвагаИз наших белых самобытных телИ государства серая бумагаЕще промнется от великих делИ будут кверху восходить высотыИ дали разнесутся по краямИ здесь умрет не тысячный,не сотый —Но первый и второй.И будет храм.