GA 092 - Оккультные истины древних мифов и легенд

Первоначально все, так или иначе причастное к власти, возводилось к атлантическому наследию. А поскольку имелось предчувствие заката богов, то и царствующая династия была отмечена чертами трагизма. Говорилось: знающим ещё доступно посвящение, но они должны уступить место чему‑то другому. Это настроение первоначально было выражено в знаменитой саге о Барбароссе; и к ней позднее добавлялось нечто, отсутствовавшее в обычной саге. Барбароссу правомерно представляли продолжателем древней франкской династии. Гогенштауфены были Гибеллинами, Вайблингами, Вибелунгами, Нибелунгами — в противовес Вельфам, то есть Гвельфам. Более сокровенное повествование добавляет к распространённой саге о Барбароссе историю о том, что Барбаросса привёз из Азии в Европу священный Грааль. При этом он сам как физическое лицо ушёл из жизни и теперь дожидается своего часа. В этой саге выражено все настроение Средневековья касательно древнего язычества и новоявленного христианства.

Посвящённые, обращаясь к душе своего народа, говорили, что он вынес свою культуру из древней Атлантиды, но ей предначертан закат; на её место должно прийти христианство, благодаря которому культура выступит вновь в очищенной, обновлённой и возвышенной форме. Так посвящённые подготавливали в народном сознании переход от конца нисходящей линии развития к началу восходящей. Глубинное направление развития немецкой культуры они усматривали в том, что ясновидческое, атлантическое сознание должно быть замещено чем‑то, чему ещё надлежит прийти. Необходимо заново культивировать такие прирождённые достоинства, как мужество и благочестие. В сознании людей того времени прочно укоренились представления о трёх силах: о Вотане, Вили и Ве. Вотан — это та интуитивно постигаемая сила, какой она предстаёт посвящённым; Вили — это сама воля; Ве — это душевный склад, отмеченный апокалиптической печатью трагизма. Но теперь предстояли другие времена. Теперь благодаря христианскому учению человеку предстояло вновь подняться к тому, что было до наступления заката богов.

Барбаросса скрыт в горной пещере — это значит, что он является посвящённым. «Гора“ - это место посвящения. Христос восходит со своими учениками «на гору“, то есть они вводятся в Мистерию. Вороны — знак посвящения Барбароссы. В персидском ритуале посвящения имелось семь различных ступеней. «Ворон“ означал первую ступень посвящения. Он символизирует ещё имеющуюся связь посвящённого с окружающим миром. Припомните воронов Илии. Также и у Вотана мы встречаем воронов. Они связуют его с окружающим миром. Барбаросса как посвящённый тоже имеет вокруг себя воронов, которые ещё поддерживают его связь с миром.

Барбаросса привёз священный Грааль с Востока. Этот священный Грааль хранился на Монсальвате, то есть на горе Освящения. Теперь его окружают наследники Круглого стола короля Артура — двенадцать рыцарей, которые добавили к древнему языческому посвящению посвящение христианское. Грааль — это символ христианского посвящения. Кто стремится быть посвящённым в таинства священного Грааля, тот становится христианским посвящённым: пройдя через все сомнения, он приходит к прочной связи с Христом. Одно необходимо для этой цели: безыскусное доверие к личности Христа. Первые апостолы превыше всего ценили тот факт, что Христос был на земле. Они говорили: «Мы хотим быть свидетелями того, что мы были с Ним; мы вкладывали наши персты в Его раны; все, что мы возвещаем, мы видели собственными глазами и слышали собственными ушами“. Павел потому и является апостолом, что, хотя и в духе, но реально видел Воскресшего. Все сводится к непосредственному опыту, который достигается не при помощи мудрости и логики, а через непосредственное восприятие.

Теперь нам становится ясно, чего должен был достигнуть Парсифаль на пути своих странствий. Мать Парсифаля звалась Херцелейдой. Когда читаешь между строк «Парцифаля“ Вольфрама фон Эшенбаха, который прошёл основательную школу посвящения, то обнаруживаешь, что имя Херцелейда (Сердечное страдание) отражает трагическую черту немецкого характера. Кто уклоняется от пути Парцифаля, тот несёт в своём сердце страдание и желает обрести успокоение. Вольфраму фон Эшенбаху удалось облечь сагу в удивительно красивую форму. В этот персонаж он вложил глубокомысленный символизм (ведь женская фигура всегда означает сознание): Херцелейда — это состояние сознания, которое является для Парцифаля исходным. Поначалу он отмечен трагическим сознанием. С наивным, открытым сознанием он проходит через все, что только может ему предложить мировое рыцарство, дабы прийти к таинствам священного Грааля.

Нам надо привести это в соответствие с сагой о Барбароссе. Барбаросса отправляется в Азию в поисках таинств священного Грааля, то есть христианского посвящения. Но он как личность пропадает на пути к священному Граалю. Ему надлежит пребывать в горной пещере и ждать, когда христианство станет для него новым, истинным посвящением. Барбаросса добыл христианство, но глубокого посвящения в христианство ещё не достиг.