GA 092 - Оккультные истины древних мифов и легенд

При помощи этого сознания Эрде ведомо все на свете. И так, шаг за шагом, мы можем находить повсюду выражение прадревней мировой мудрости, которую Вагнер внёс в миф о Нибелунгах, опираясь исключительно на свою интуицию.

Перенесёмся ещё раз к моменту перехода древней фазы развития в новую. Там, в Атлантиде, господствовало сознание братства. Затем последовал переход к сознанию «Я“, прорыв самостоятельности в природу человека. А теперь обратимся к увертюре «Золота Рейна“. Так ли уж трудно расслышать прорыв этого Я–сознания в первых же звуках, в долгом ми–бемоль–мажорном аккорде? И разве при этом мы не чувствуем, как из всеобщего сознания всплывает сознание обособленное? Так, слушая музыку Вагнера, мы можем живо ощутить невидимый мир, способный проявиться лишь в гармонии звуков, извлекаемых при помощи инструментов, которые, по мнению этого великого композитора, есть не что иное, как праорганы самой природы. Ни в коей мере мне не хотелось бы представить вам Рихарда Вагнера как человека, воплощавшего в своих творениях какую‑то неопределённую мистику: все его творчество пронизано чётким и прозрачным мистицизмом.

Переходя от этого творения к другому — к «Лоэнгрину“, — посмотрим, каким образом выражен здесь мистический элемент. Лоэнгрин — это рыцарь священного Грааля, он приходит из мест посвящения, где царит высшая мудрость. Сага о Лоэнгрине примыкает к тем, что встречаются повсеместно, когда речь заходит о действии посвящённых в среде обычных людей. В этих сагах гораздо глубже, чем в самой – исторической науке, указывается на важные моменты в ходе развития человечества. Саги повествуют о влиянии посвящённых на ход истории, а также о том, что на свете существует не только причинно–следственный ряд фактов.

Важнейший момент истории — переход от всеобщего сознания к сознанию индивидуальному — запечатлён в мифе о Лоэнгрине. Здесь не просто новый дух освобождается от наследия прошлого: здесь два духа времени противостоят друг другу. Эльза, женское начало, представляет ту часть нашей души, которая вечно устремлена к высшему. Когда Гёте говорит в «Мистическом хоре“: «Вечно женственное тянет нас ввысь“[39], то эти слова не имеют тривиального смысла, они почерпнуты из глубочайших глубин мистики. Душа должна быть оплодотворена великими событиями, которые несут в себе новые принципы существования человечества на очередной ступени его развития. И такой новый импульс представлен в фигуре посвящённого, который приходит из заповедных областей. Духовная наука говорит в этом случае о продвинутых индивидуальностях. Обычно задают вопрос: почему же эти индивидуальности не заявляют о себе? В ответ на это скажу, что, если бы они о себе заявили, их никто бы не признал. Им предложили бы заполнить анкету: имя, происхождение, социальное положение. Но бессмысленно, и даже абсурдно задавать подобные вопросы тому, кто действует, исходя из духовных миров, ибо посвящённый, провозвестник духовных тайн, стоит высоко надо всем, чем является рождение, имя, состояние, профессия. И тот, кто задаёт такие вопросы, тем самым подтверждает, что он ещё не способен понять, в чем заключается миссия посвящённого.

Ты не должна меня вопрошать,
Не должна стараться узнать,
Откуда я прибыл, каково
Имя моё и положение.

Это слова Лоэнгрина обращены к Эльзе, но их мог бы произнести любой посвящённый, живущий не в одном только мире обыденного, если бы ему задали вопрос о его имени и положении. Это одно из мест в «Лоэнгрине“, где в музыкальной драме просвечивает чёткая и прозрачная мистика.

Человечество обладает глубочайшим таинством — Мистерией, которая царит в мире. Наглядным образом это представлено в одном мифе, глубину которого следует постигнуть. Когда в начале нашей эволюции один дух отпал от духов, руководящих человечеством, когда совершилось падение Люцифера, из его короны выпал камень. И из этого камня была сделана чаша — чаша, из которой пил Иисус Христос со своими апостолами во время Тайной вечери; в неё же Иосиф Аримафейский собрал кровь из ран Спасителя на Голгофе, позднее он перенёс её на Запад. После множества перипетий эта чаша попала в руки Титуреля, основателя Граальсбурга. Он хранил её вместе со священным копьём любви. В саге говорится, что каждый, кто взирает на эту чашу, принимает в себя вечное начало.

Поразмыслим над загадками этого мифа. Когда развитие человечества на земле ещё только начиналось, любовь целиком была связана с кровным родством. Повсюду были небольшие племена, в которых царила исключительно любовь к ближним, то есть к соплеменникам. Тот момент времени, когда стали возможны бракосочетания между людьми разных племён, представляет собой важный перелом в жизни каждого народа.