Габриэль

Но спрашивать ничего не стал. Просто сделал лицо, говорящее о том, что только у магов, закончивших Академию и надо брать кольца, и одобрительно покачал им.

– А ваш караван большой? – спросил Рикар. – С Фелфама? Куда направляетесь?

– Да, с Фелфама. В Дорлион. Я не с караваном, я с охотниками еду.

– С охотниками? – округлил глаза его собеседник и отпустил одного из «зайцев». – Первый раз такое слышу. И сколько же они с вас содрали?

– Ой и говорить не хочу… Много.

– Вот паразиты… Ещё и дежурите у них по ночам, поди?

– Ну да. Как без этого.

– А обращаются нормально хоть? Они же вас ненавидят.

– Нет, эти нормально, – ответил Габриэль. – Хорошие люди… Спутники.

– Ну, слава Дамаашу.

Рикар стал рассказывать про здешних обитателей леса: какие звери бродили вокруг деревеньки днём и какие монстры ночью. Иногда шутил. Хорошо, что в такие моменты он сам начинал смеяться. Без этого, наш герой ни за что бы не догадался, что прозвучала шутка и не смог бы поддержать её хоть небольшим смешком. Небольшие смешки неплохо получались именно из-за заразительно-смеющейся физиономии бородача. У самих шуток не хватило бы искры ни на то, чтобы изменить серьёзное лицо на улыбающееся, ни, тем более, на то, чтобы изменить его ещё больше и превратить в смеющееся. А те шутки, которые изменяют серьёзное лицо сразу на смеющееся, вообще бы возмутились, если бы их произнесли в одном и том же месте и в один и тот же день с шутками Рикара.

Философия последнего понравилась вампиру больше, чем его шутки.

– Животные молодцы, – заявил хозяин «зайчиков». – Они используют то, что у них есть, на максимум. Всё, что у них есть. Лапы, когти, хвосты, зубы, инстинкты, мышцы… Выжимают из этого всё, что можно. А мы? Мы даже десять процентов того, что имеем, не используем!

– У вас же есть инструменты, – возразил Габриэль, отстранившись от «мы». – Значит вы используете даже больше, чем имеете.

– Да я не про это, – махнул кистью бородач. – Я про наш разум! Он способен на великие вещи, если научиться пользоваться им полностью. Мы ведь почти не задействуем его в повседневной жизни.

Он рассказал про специальные, придуманные им, упражнения и игры, которые (по его утверждению) задействуют всю глубину разума.

– И чем бы мы не занимались, – заявил Рикар, отпустив «зайчика» и начав жестикулировать руками: – фермерством, охотой, ковкой оружия – мы должны передавать следующему поколению более развитый мозг, чем получили от своих родителей. Потому что нашим потомкам он пригодится. А как мы будем его передавать, если ни черта его не используем? Я и в Вакан и в Дорлион писал насчёт этого. И игры им свои посылал. Они даже не ответили ни разу.

Он всё больше заводился, злился и ругал власть имущих. Говорил – причём уже довольно громко, – что потомки обречены без сильного и глубокого разума. До того забылся, что стал брать вампира за руку со словами «мы люди» и «будущее человечества».

«Глубокий человек, – подумал «причисленный к людям». – Может поэтому у него не получаются шутки? Или его шутки слишком глубокие для меня? Надо его останавливать – подумают ещё, что мы ругаемся»

Дождавшись паузы в серии тирад, он быстро вставил:

– У вас в лесу нибус бегает. Пять охотников этой ночью убил.

«Глубокий человек» завис. Перед локомотивом его разогнавшейся лекции упало что-то интересное. Ему пришлось выйти из кабины, чтобы рассмотреть необычную штуковину и расспросить того, кто её подкинул.

Габриэль облегчённо вздохнул и начал подробно и медленно расписывать всё, что видел, наблюдая за тем, как его собеседник успокаивается и забывает о наболевшем.

– Нибус возле Мосьти! Надо же! – помотал головой Рикар, когда наш герой закончил свой медленный рассказ. – Последний раз его видели в наших краях лет… Лет… Лет двадцать назад. Да! Отец мой жив был ещё. Тогда и начали все делать двойные железные двери и двойные железные ставни на окнах. Потом кузнецов обвиняли. Говорили, что это они слух пустили, чтоб подзаработать. Надеюсь, найдутся смельчаки, которые его убьют.

– Мои спутники сами хотят его убить.

– Да? Они что, такие крутые охотники?

– Да, сильные вроде.

– Ну, помоги им Дамааш тогда. Я помолюсь за них вечером. И спасибо, что предупредил – ночью запечатаюсь в доме. Соседям тоже надо сказать. Пока этого беса не убьют, лучше по ночам не гулять… Никому, кроме тебя, – улыбнулся он в конце.

– Почему кроме меня? – не понял вампир.

«Вот и подружились» – отметил он про себя, что к нему стали обращаться на «ты».

– Ты что не встречался с нибусом? Они же вампиров не трогают.

– Как? Почему? Откуда ты знаешь? – обстрелял его вопросами землянин, тоже перейдя на «ты».

Его «Культ силы» опять начал потрескивать.

– Вампир заезжий рассказывал, – сказал бородач. – К их каравану нибус ночью подошёл, постоял, посмотрел и ушёл. И с другими вампирами такое случалось, он говорил.

«Культ силы» Габриэля начал разваливаться по частям.

– А почему они не нападали на них? – чуть ли не скороговоркой выпалил он.

– Помнят, наверно, как вы сражались вместе. Они ж на Великой Войне за вас были. Забыл?