Габриэль. Том второй

На самом деле «там стоял» не лось, там встал на четвереньки и обнюхивал землю худой леший: высокий стройный монстр с большой оленьей мордой, огромными раскидистыми рогами и длинными, сильными конечностями. Худые лешие считались слабее толстых, но всё равно относились к категории сильных монстров. За них давали от трёхсот до пятисот золотых.

Медвежье рычание, раздавшееся в километре от нашей парочки, спасло эльфийку от стрессовой встречи с «лосем».

«Живи, лось» - подумал вампир и повернул на искомый звук.

- Можно я? – достала лук Дариэль, когда он поставил её на землю в полуста метрах от крупного мишки.

Последний не спеша топал по лесу и не подозревал о четырёх, наблюдающих за ним, глазах. Два из них видели каждую шерстинку на его теле и ещё два – только тёмные очертания. Сгущающиеся сумерки всё больше сливали тёмные очертания с окружающей темнотой для второй пары глаз, но никак не влияли на видимость шерстинок, колышущихся перед первой.

- Ты хорошо видишь? – спросил Габриэль.

- Хватит, чтобы попасть, - кивнула эльфийка, вытащила стрелу, вставила её хвостовик в тетиву и тихо пошла за медведем.

Она держала шею зверя на прицеле и выжидала момента. Землянин шёл за ней.

Фьють! Выпорхнула стрела в сторону косолапого. Тот захрипел, взревел, встал во весь рост, снова захрипел, опустившись на передние лапы и стал крутиться, пытаясь понять, откуда прилетела боль.

- Шею пробила, - проговорил вампир. - Добью, чтоб не мучился.

В следующую секунду в пробитую шею воткнулась ещё одна стрела. Третья попала в голову, четвёртая снова шею. Мишка упал, подёргал конечностями и утих.

- Да ты виртуозка, - похвалил Габриэль любимую. – А скакунов не разрешала калечить. Тогда, в Мосьти.

Они пошли к туше.

- Охота ради еды – священное право всех существ, - сказала Дариэль. - Душа этого медведя не извратится, потому что он принесёт пользу. Она влетит в чрево медведицы в момент совокупления и поможет зачать новую жизнь.

- Вон оно как… - поднял брови землянин. - А если он не принесёт пользу? Если мы бросим его здесь, и он сгниёт?

- Тогда его душа будет долго метаться и страдать. Пока не извратится и не поможет зачать злобного медведя-людоеда. Или, вообще, монстра.

- Хмм. Тогда нужно скорее получить от него пользу. Я поужинаю, не возражаешь?

Медвежья кровь манила проголодавшегося вампира. Её запах схватил его нос пальцами и тянул изо всех сил.

- Подожди, стрелы вытащу, - ответила эльфийка. - Здоровый медведь, - оценила она косолапого, взявшись за древко стрелы, торчащей из его головы.

- Да, крупный. Другие, наверно, и не выходят ночью.

- Этот тоже припозднился. Для монстров он был бы лёгкой добычей.

Вытащив все стрелы, Дариэль отошла от мишки и указала на него:

- Ужин подан. Приятного аппетита!

- Спасибо, - быстро произнёс Габриэль, упал на колени возле окровавленной шеи и присосался к ранам.

Эльфийка отошла ещё дальше, чтобы не стоять над его чёрной душой и уселась под деревом.

«Надо же, - думала она, наблюдая за любимым. – Кем только я не представляла своего суженого: и доблестным рыцарем-человеком, и чопорным высшим эльфом, и гномом, и орком, и даже культурным, воспитанным огром. Но вампиром… - она задумалась, припоминая. – Нет, вампир мне даже не снился»

Вампиры в её представлении всегда были высшей нежитью. А нежить никак не увязывалась с любовью и другими тёплыми чувствами.

- Фуууух! – протянул высший из «высшей нежити», насытившись и встал. – Хороший медведь, сильный.

Его лицо было вымазано в крови. Особенно густо вокруг рта. Это было видно даже в полумраке сумерек.

Яркое белое сияние ударило в лицо Дариэль, заставив её зажмуриться и прикрыть рукой глаза. Она успела увидеть, что свет исходил от лица и других оголённых частей тела побелевшего вампира и бледно прорывался сквозь его одежду и броню.

- Так то лучше, - сказал Габриэль, перестав светиться и улыбнулся чистым лицом.

- Хорошо тебе, - улыбнулась почти таким же чистым лицом эльфийка – она умывалась несколько раз на дню, - приближаясь. - И мыться не надо.

- Если в кислоту аракина и испражнения огров не вляпываться, то, в принципе, да. Но я люблю мыться. Обычный душ с хорошим, запашистым мылом мне больше ледяного нравится. Ладно, погнали обратно. Наши там, наверно, вилками по тарелкам стучат. Как бы скакуна не зарезали.

Девушка засмеялась и обняла его.

- Погнали, - проговорила она, впилась в его губы и просунула между ними язык.

Вампир «пофехтовал» с ним своим языком и плотно обхватил губами. Страсть закипела в нём. Он приподнял свою любимую – та сразу обхватила его ногами, - и прижал её к стволу ближайшего дерева.

- Как же я люблю тебя, как же ты меня заводишь, - прошептал он прямо в её губы.

- Я тоже люблю тебя. Ты не представляешь, как я счастлива, что встретила тебя.

Шесть минут страстных глубоких поцелуев и ласк самых отзывчивых на ласки мест спустя, парочка вспомнила про «стучащих вилками по тарелкам» друзей.

- После ужина продолжим, - прошептала разгорячённая и перевозбуждённая эльфийка. – Погнали.

- Да, сразу после ужина, - смог выговорить вампир через страсть, застилающую его всё и развернулся к ней спиной.