Габриэль. Том второй

«Что за танцор здесь живёт? Навыдумывал выкрутасы!»

Приближаясь к концу «танца», он всё больше напрягался и хмурился в ожидании ямы под ногами. На последнем обороте на триста шестьдесят градусов его лицо сморщилось, колени подогнулись, руки прижались к телу, голова ушла в плечи, а рот прокричал:

- После Срилл Драгстера (крутые американское горки в США) мне ничего… Аааааа! – провалился он в разверзшуюся под ним и сразу же заверзшуюся над ним землю.

Стремительное вертикальное падение сменилось диагональным, потом снова вертикальным, горизонтальным - на этом участке наш герой перестал укать и воукать и озадаченно вытянул лицо, - и опять диагональным – уканья и воуканья возобновились и тут же стихли из-за резкого снижения скорости. Оно и позволило ему вылететь из широкой трубы с вполне довольным выражением лица.

- Классная горка! – улыбнулся он, мягко приземлившись возле Вивера. – Но можно было и сказать, что меня ждёт.

Маленькая камера пещеры, в которой они оказались, была закупорена огромным железным люком, вделанным в кладку из больших тёмно-оранжевых кирпичей.

- Тогда бы ты не орал? – усмехнулся моркут. - Не думал, что ты боишься падения.

- Я не боюсь - я закричал от удовольствия.

- Хмм. Значит, если тебя схватит Жуткий Коготь ты будешь по-другому кричать?

- Абсолютно по-другому… Эй! Не буду я кричать! Я ему лапу оторву.

Вивер рассмеялся.

- Ты мне всё больше нравишься, - хлопнул он Габриэля по плечу и стал водить рукой по воздуху, быстро бормоча. – С «Пузырём» в гости не ходят, - пояснил он, подошёл к люку и стал выстукивать по нему кулаком.

Тук. Тук-тук. Тук. Тук-тук-тук. Тук-тук. Тук-тук-тук-тук.

- Он что там на куче золота сидит? - спросил вампир. - Зашифровался, как ячейка банковская.

- Можно сказать и так, - ответил моркут и повторил секретный стук.

После пятого повтора из малюсеньких дырочек в середине люка раздался голос, которым говорят мальчики лет двенадцати, когда пытаются звучать солиднее:

- Кто время попутал?

- Здорово, Линга! Это я - Вивер.

- Вивер? Моркут? Не может быть.

Над дырочками открылся глазок.

- Хмм, вижу, что моркут, - произнёс голос. – Не вижу, что Вивер. Ещё морду самодовольную рядом вижу. Явно бандитскую.

- Это у меня бандитская? – вскинул брови Габриэль.

- Подожди, - приложил Вивер руку к его груди. – Полки то держатся ещё, Линга? – крикнул он в сторону люка.

- Какие ещё полки? – раздалось оттуда.

- Которые я тебе выпиливать помогал. Когда ты добавил ещё одно хранилище для своего добра.

- Ааа. Которые из бука?

- Из дуба.

- Насколько я помню, мы срубили огромный бук.

- Мы бы срубили этот бук, не будь на нём птичьего гнезда.

Послышались громкие стуки, скрип металла и люк стал медленно открываться наружу.

Существо, толкающее громоздкую, тяжёлую, «скрипящую благим матом», круглую дверь, бросило это дело, подскочило к Виверу и обняло его, как только образующийся его усилиями проход сравнялся с самой широкой частью его тела – то есть почти полностью открыв люк. Последний стал быстро и – удивительно! – без скрипа закрываться, едва его отпустили. Когда щель между ним и металлическим косяком сузилась до половины ширины талии крюггинса, он всё-таки скрипнул и остановился.

«Двух с половиной метровый мухомор-гуманоид, источающий неприятный запах» - этого бы вполне хватило для описания выскочившего чуда-юда. Но я потрачу немного больше слов и знаков препинаний, дабы вы представили его точнее, получили более приближённую к тому, что увидел Габриэль, картину и имели лучшее представление о том, что он испытал, почему сделал два шага в сторону, взял в кулак нос и вытянул трубочкой губы.

Итак, пойдём сверху вниз и начнём с самой яркой и бросающейся в глаза части этого удивительного создания – его шляпки. Диаметр сего натурального, неотъемлемого украшения, которому позавидовали бы Шляпник из «Алисы в стране чудес» и покойная королева Великобритании Елизавета Вторая, составлял три метра. Снизу оно было молочного цвета и ребристое, как гармошка, сверху – красное, с бежевыми вкраплениями неправильных форм, размером от пяти до десяти сантиметров, по всей площади.

Головной убор, который определённо мог защитить своего обладателя и тех, кто стоял с ним рядом, от падающих сверху солнечных лучей, градин, стрел, камней и взглядов, волнообразно шевелился, приподнимал и опускал свои края и, вообще, выглядел вполне себе живым и независимым от воли того, кто находился ниже.

Шляпка была единственной красивой частью гуманоидного гриба. Всё остальное резко контрастировало с ней, сохраняло баланс между прекрасным и ужасным и - при ближайшем рассмотрении, - даже нарушало его в обратную от той, в которую тянул необыкновенный чарующий купол, сторону.

Большие мутно-зелёные глаза, длинные мохнатые уши, нос картошкой, отсутствие губ и светло-жёлтые пластины вместо зубов определённо делали существо жутким и нежелательным для встреч в тёмных одиноких местах.